— Хорошо. — Лаура нахмурилась, ее раздражало, что я командую, но она подчинилась. Было трудно удержаться от того, чтобы не прикоснуться к ней, когда она была раздета до одного нижнего белья, но если бы я занялся с ней сексом сейчас, я бы не смог ее отпустить.
Возможно, я не из тех мужчин, которые осыпают ее словами любви. Но если бы Лаура хоть немного знала меня, она бы поняла, насколько глубока была моя любовь к ней, раз я позволил ей это сделать. Это было нарушением всего, за что я выступал, — позволить моей женщине подвергнуть себя опасности. Никогда в своей жизни я не поступался своими собственными потребностями до такой степени. Я сомневался, что она понимала масштаб того, о чем просила меня.
Если бы только она любила меня хотя бы вполовину так сильно, как я любил ее. Тогда она не оставила бы меня здесь снова беспокоиться о ней.
— Удовлетворен? — спросила она, когда снова оделась.
— Да. А оружие?
Она показала мне четыре вида оружия, которые я ей дал, а потом я проводил ее до границы.
— Скажи мне, что с тобой все будет в порядке. — Лауре было двадцать лет, но в моих глазах она была невинна, и мне была невыносима мысль о том, что с ней может случиться что-то плохое.
— Не уходи, Лаура. — Отчаяние заставило меня добавить слово, которое я употреблял всего несколько раз в своей жизни. — Пожалуйста. — Это было самое близкое к мольбе, что я когда-либо делал, но Лаура все равно стояла на своем.
— Я скоро вернусь, Магни. Не волнуйся.
Я фыркнул, потому что мы оба знали, что я буду волноваться без остановки.
— По крайней мере, постарайся не волноваться. Со мной все будет в порядке, и когда я закончу, мы сможем поговорить о наших отношениях.
Слова Лауры заставили мое сердце забиться быстрее, как боевой барабан.
— Да, хорошо, — удалось мне сказать, но мой худший страх поднял свою уродливую голову. Что, если она никогда не вернется или вернется с просьбой о разводе, потому что хочет жить на Родине?
Было нелогично наблюдать, как Лаура уходит от меня. В течение шести месяцев я клялся, что если когда-нибудь увижу ее снова, то никогда не отпущу. И вот я стоял здесь меньше чем через день после того, как вернул ее, наблюдая, как она в очередной раз уходит из пределов моей досягаемости. Каждый защитный инстинкт во мне хотел утащить ее обратно в безопасное место. Но если только я не хотел спрятать ее где-нибудь в комнате, это было невозможно.
До самой последней секунды я надеялся на чудо. Может быть, они отвергнут ее или она передумает. Но все, что я получил, — это улыбку через ее плечо и взмах руки, прежде чем она исчезла из моего поля зрения.
Мне хотелось выкрикнуть свой страх и гнев и взорвать каждый из маленьких пограничных беспилотников, которые парили над стеной, держа камеру направленной в мою сторону. На обратном пути я пролетел вдоль стены, увидев разрушения, вызванные землетрясением. Рабочие ремонтировали стену с помощью роботов, а мои солдаты патрулировали с нашей стороны стены — то, на чем настаивал Хан, продемонстрировало бы добрую волю Совета и облегчило бы нам ведение переговоров.
Когда я увидел группу мужчин, крадущихся вдоль границы, я направил на них весь свой гнев. Если я не мог переправиться, то и они, черт возьми, точно не могли. Моя женщина была по другую сторону этой стены, и чем скорее она найдет ублюдков, которые уже перешли границу, тем скорее я смогу вернуть ее. Я бы ни за что не позволил, чтобы число мужчин, за которыми ей нужно было следить, выросло. Поставив свой гибрид, я вышел, заняв широкую стойку, и крикнул мужчинам, чтобы они повернулись. Их было трое, и, обменявшись быстрыми взглядами, они все разом набросились на меня. Это было именно то, на что я надеялся.
Глава 7
Опытный посредник
Лаура
Перл договорилась, чтобы меня встретили на границе и отвезли на встречу с ее матерью Изобель, которая временно остановилась в доме в тридцати минутах езды от границы. Изобель было за пятьдесят, и темные круги под глазами придавали ей такой вид, словно она не спала со времени землетрясения. Она была председателем Совета Родины, и даже в своем недосыпающем состоянии ее окружала аура утонченности.
— Лаура, спасибо тебе за то, что вернулась к нам в это напряженное время. Это так любезно с твоей стороны — предложить свою помощь. Да окружит тебя мир. — Она встала со своего удобного кресла, когда я вошла в комнату. Если не считать нескольких длинных трещин на потолке и того, что одно окно было закрыто, комната выглядела не так уж плохо.