— Я не знаю.
Франклин нахмурился.
— А как насчет ситуации на границе?
— Что с этим?
— Должны ли мы продолжать патрулирование?
— Да, это мои приказы, и ты проследишь за тем, чтобы они выполнялись до тех пор, пока Хан или я не скажем тебе иначе.
— Понял, сэр.
Франклин стоял в дверях, когда я проходил мимо него и хлопнул его по плечу.
— Я буду на связи, лейтенант.
На мгновение я подумал о том, чтобы заскочить в школу и попрощаться с Милой, но черная туча над моей головой слишком сильно давила на меня.
Лаура не хотела меня, Хан не ценил меня, и в любом случае мне нечего было кому-либо предложить.
Здесь для меня ничего не было, и идти было некуда. Если бы мы не были так чертовски изолированы здесь, в Северных землях, я бы нашел какой-нибудь необитаемый остров с теплым пляжем, чтобы сбежать от всего этого.
Мой изящный красный беспилотник доставил меня на Восточное побережье за несколько часов. Эрика, моя мама, в настоящее время жила в роскошном особняке с лучшим другом моего отца мистером Зобелем. Они оба потеряли своих супругов, и казалось естественным, что они поженятся, но нам с Ханом он не очень нравился. Мистер Зобель был безобидным снобом, который подлизывался к нашему отцу, когда тот был еще жив. Поскольку наша мама была красивой женщиной, мы с Ханом оба чувствовали, что она могла бы найти кого-то получше. Как ее защитники, мы позволили ей жить с ним в надежде, что он ей надоест.
Меня не удивило, что моя мать и мистер Зобель оба были дома, когда я приехал без предупреждения. Они жили в золотой клетке и почти никуда не выходили.
— Какой приятный сюрприз, — прощебетала моя мама со счастливой улыбкой. — Тебе следовало предупредить меня, что ты приедешь, я бы велела на кухне испечь тот тыквенный хлеб, который ты так любишь.
— Не беспокойся об этом.
— Как долго ты здесь пробудешь? С тобой все хорошо? Ты не слишком хорошо выглядишь. Что-то случилось? — Моя мать хлопотала надо мной, поглаживая мой подбородок и плечо.
— Я в порядке, — солгал я.
— А Хан? Как он?
— Да, мам, все в порядке. Я здесь, чтобы увидеть тебя, а не говорить о себе.
— О, дорогой, это так любезно с твоей стороны. — Она просияла. — Я могла бы показать тебе зеленую комнату. У меня зацвел один из розовых кустов, что очень редко случается в это время года. Я очень горжусь им, и у него самый красивый розовый цвет, какой только можно себе представить.
— Конечно, мам, я бы с удовольствием на это посмотрел.
Эрика просунула руку мне под локоть и посмотрела на меня снизу вверх с сияющей улыбкой. Было приятно видеть, какой счастливой делало ее мое присутствие, и в то же время мне было неприятно, что я так редко навещаю ее.
— Зобель будет рад, что ты здесь. Ты останешься на ужин, не так ли?
— Да.
— Замечательно.
Мы прошлись по особняку, одна комната была роскошнее другой.
— Разве этот дом не прекрасен? — Моя мать указала на сводчатый потолок. — Это точная копия старинных картин эпохи Возрождения. У Зобеля есть редкая антикварная книга по искусству, которую он купил за высокую цену. Я могу показать это тебе, если хочешь посмотреть.
— Может быть, позже.
Следующие сорок минут моя мама вела светскую беседу о цветах, пребывании на солнце, температуре в теплице, качестве почвы. Я кивнул, прислушался и наклонился, чтобы понюхать розу, которой она так гордилась.
— Это прекрасно.
Она улыбнулась с гордостью.
— Спасибо.
— Мам, можно я задам вопрос?
— Конечно, дорогой.
— Почему ты говоришь «Зобель», а не его имя?
Она выглядела задумчивой.
— Я полагаю, это потому, что я знаю его тридцать пять лет как мистера Зобеля.
— Разве он не просил тебя называть его по имени?
— Если он и говорил, я этого не помню.
— Ты все еще думаешь о том, чтобы выйти за него замуж?
Вспышка грусти исчезла за маской фальшивой бравады, когда Эрика села.
— Он хороший человек, и выйти замуж за самого богатого человека в стране — не самое худшее, что может случиться с женщиной.
Я сел рядом с ней.
— Мам, ты так говоришь, будто хочешь заполучить Зобеля из-за его денег. Это не значит, что альтернативой является жизнь в лачуге. Хан и я позаботились бы о тебе. Ты ведь знаешь это, верно?
Она погладила меня по щеке точно так же, как делала это, когда я был маленьким мальчиком.
— Я знаю. Но я не хочу быть обузой для вас двоих.
Я хотел сказать ей, что она скоро станет бабушкой, и что Хан, вероятно, мог бы воспользоваться ее помощью, чтобы убедиться, что его ребенок не подвергся внушению Перл. Но если бы ситуация была обратной, и именно Лаура была беременна, я бы сам захотел поделиться хорошей новостью. Я также не мог рисковать тем, что моя мать может позвонить Хану, чтобы поздравить его, прежде чем Перл соберется сказать ему об этом сама.