Высокий, долговязый мужчина заговорил снова.
— Хан думает своим членом. То же самое случилось со мной, когда я впервые завоевал свою жену. — Он рассмеялся. — Я был так чертовски возбужден из-за нее, что позволил ей слишком многое сойти с рук.
— Это ошибка новичка, — сказал Шелдон и поднял свой бокал. — Женщины воспользуются тобой, если ты не будешь осторожен. Они такие хитрые.
— Они совсем как золотистый ретривер, который у меня когда-то был. — Мистер Зобель тыкал указательным пальцем в стол. — Клянусь, эта маленькая сучка знала, как разыграть меня своими милыми очаровательными глазками.
Я сохранял бесстрастное выражение лица.
— Женщинам бы это не понравилось, если бы они узнали, что вы сравниваете их с собаками, — заметил мужчина слева от меня. — Я не испытываю особого уважения к мамашам, но мои жена и дочь — прекрасные женщины, и я бы бросил вызов любому, кто сказал бы обратное. — Он допил остатки своего виски.
— Я знаю, что это так, — пояснил мистер Зобель. — Но это потому, что ты правильно их воспитал. Они знают и принимают, что мы, мужчины, превосходим их во всех отношениях. Пришло время показать это и мамашам.
— Вот именно!
— Правильно!
Мужчины смеялись и кивали в знак согласия. Это заставило Зобеля выпятить грудь.
— Сначала им это не понравится, но со временем они научатся раздвигать ноги и вести себя тихо, как хорошие девочки. Я разбираюсь в этом дерьме.
— Помимо женского гарема для каждого из вас, чего вы ожидаете?
— Было бы естественно, если бы ты вознаградил нашу преданность, предоставив нам землю на Родине.
— И что вы готовы мне дать?
— Любая поддержка, в которой ты нуждаешься.
Еще в течение часа я мысленно записывал их требования о большем влиянии, прежде чем отодвинуть свой стул и встать, опершись кончиками пальцев о стол.
— Благодарю вас, джентльмены. Я договорюсь о встрече с Ханом завтра, и как только это будет сделано, вы получите от меня весточку.
Пожимая руки каждому из восьми мужчин, я видел в их глазах только жадность и честолюбие. Мне не нравился ни один из них, но я верил, что у них есть все необходимое, чтобы сдержать свои обещания.
Глава 23
Поэзия
Лаура
Магни не было в школе, когда я приехала с Финном, Афиной и Тристаном.
Я спала в комнате Магни, думая об ужасном разговоре, который у нас состоялся после того, как я поймала Девлина. Если бы только он признал хорошо проделанную с моей стороны работу, я бы так не разозлилась, что предпочела ему Родину. Держу пари, что если бы я была одной из его охотников, Магни проявил бы ко мне больше уважения. Простыни пахли им и мной, и это навеяло воспоминания об удивительном сексе, которым мы занимались до того, как я отправилась ловить Девлина.
Виня себя за то, что сказала Магни, что предпочла ему Родину, я не могла уснуть. Это была отчаянная попытка постоять за себя, но это было неправдой, и я ломала голову, чтобы найти способ взять свои слова обратно, не показавшись слабой.
Боулдер приехал в школу рано утром в понедельник, чтобы забрать Рейвен, которая провела выходные с ним и Кристиной. Он сказал мне, что Магни находится на Восточном побережье, и спросил, разговаривала ли я с ним.
— Пока нет, но я сказала ему, что вернулась. — Это было неправдой. Ранее тем утром, еще лежа в постели, я продиктовала сообщения Магни, но ничего не прозвучало правильно, и я удалила их все.
Мне нужно было еще немного времени, чтобы прийти в себя, прежде чем я снова увижу его. После долгожданного визита к Лейле Мишель, чтобы повидаться с ней и ее близнецами, я вернулась в школу и провела вторую половину дня с детьми. Было легко понять, почему Магни так привязался к Миле. Девочка была очаровательна и мила со всеми.
Когда у них был английский, она шепотом позвала меня подойти и сесть рядом с ней.
Кайя указала на Ники.
— Мне жаль, что у нас не хватило времени в пятницу, но мы все хотели бы услышать, что ты узнала, когда исследовала вопрос, связанный с английским языком.
Ники подошла и встала перед классом.
— Мой вопрос был в том, почему мы все говорим по-английски, а не на каком-то другом языке? — Она опустила глаза, и поскольку на ней не было обуви, я могла сказать, что она сгибала пальцы ног. — Что я выяснила, так это то, что английский был только одним из примерно семи тысяч языков, на которых говорили до войны. — Она заглянула в свои записи. — Английский был третьим по распространенности языком в мире, мандаринский занимал первое место, а испанский — второе.