Он указал.
— Там, с Лаурой.
— Арчер сказал, что она сломала ногу и запястье.
Финн кивнул.
— Я уже применил костный ускоритель; меня беспокоит сотрясение мозга.
— Насколько все плохо?
— Достаточно плохо, чтобы я хотел, чтобы она находилась под наблюдением в течение следующих двадцати четырех часов. Лаура вызвалась ухаживать за Милой.
— Магни. — Звук голоса Милы с другой стороны двери притянул меня ближе. Открыв дверь в одну из учительских, я увидел бледную Милу, лежащую на кровати, а рядом с ней на стуле сидела Лаура.
Внезапно стало трудно дышать. Когда Мила протянула мне руку, мои ноги сами понесли меня вперед, и я опустился на колени рядом с ней, целуя тыльную сторону ее маленькой ручки.
— Ты ведь не злишься на меня, правда? — прошептала она.
— Нет. Мне просто не нравится видеть тебя такой. О чем ты думала, поднимаясь на крышу?
— Мне нужно было где-то спрятаться, а Платон сказал, что они никогда не найдут нас на крыше.
— Платон велел тебе залезть на крышу?
Мила выглядела печальной.
— Не злись на него. Он постоянно туда залезает.
— Мне все равно, если он будет делать это постоянно, это слишком опасно.
— Это то, что я сказала, но он сказал мне, что ничего не случится.
— Он дурак. Зачем тебе его слушать?
На глаза Милы навернулись слезы.
— Я не хотела этого делать, но потом вспомнила, что ты мне сказал.
— Что я тебе сказал?
— Ты сказал, что мальчики рождены для того, чтобы руководить и брать на себя ответственность. Вот почему я последовала за ним.
Я поднял руку и с глубоким вздохом уронил ее на бедро. Вселенная, без сомнения, пыталась доказать мне свою правоту. Наивность моей матери и отсутствие критического мышления шокировали меня. Но, возможно, мне не стоило удивляться. Если ей снова и снова говорили, что мужчины лучше принимают решения, чем женщины, то неудивительно, что у нее развилась зависимость от Зобеля.
— Я знаю, что сказал это, Мила, но ты умная девочка, и тебе всегда следует прислушиваться к своим инстинктам. Никогда не подвергай себя опасности из-за глупого мальчишки.
Ее глаза расширились.
— Ты не должен никого называть глупым.
— О, поверь мне, глупость — это самое приятное, что я могу придумать в данный момент. Есть и другие слова, которыми я хотел бы назвать Платона.
Мила поднесла руку ко рту, ее щеки надулись, а глаза выпучились от нетерпения.
Лаура быстро управилась с ведром, а я придержал волосы Милы, когда ее вырвало. Судя по всему, в ее желудке осталось не так уж много, кроме желчи. Я по опыту знал, как это больно.
— Ты можешь отдать мне ведро. — Финн заговорил позади нас. — Магни, было бы неплохо отвести Милу в твою комнату. Дети до сих пор вели себя тихо, но занятия в школе почти закончились, и я бы предпочел, чтобы Мила отдохнула.
— Конечно. — Я протянул ему ведерко, пока Лаура помогала Миле немного попить.
— В том ящике есть чистящие средства для зубов. — Финн указал на синий туалетный столик у стены. — Ей нравятся те, что со вкусом клубники.
Мы с Лаурой завернули Милу в толстое пуховое одеяло, прежде чем я отнес ее в свою комнату. Ее голова покоилась на моем плече, и я поцеловал ее в волосы, прежде чем осторожно уложить ее на кровать.
Мила одарила меня усталой улыбкой.
— Лаура хочет назвать вашу дочь Обри.
— Какая дочь? — Я перевел взгляд с Милы на Лауру и вниз, на ее живот.
— Нет, все не так. Я не беременна или что-то в этом роде, — сказала Лаура, покраснев. — Мила просто спросила меня, какие имена мне нравятся.
— Одри. — Я попробовал это имя на вкус.
— Нет, Обри с буквой «б», верно, Лаура?
Лаура кивнула.
— Да, правильно, с буквой «б».
— Красивое имя, — сказал я мягким голосом и пододвинул стул, чтобы сесть рядом с ней.
— Лаура не против того, чтобы назвать вашего мальчика Мейсоном. Она сказала мне, что ей нравится это имя.
Лаура сидела в изножье кровати, ее рука водила вверх-вниз по здоровой ноге Милы, лежащей поверх одеяла. В моей голове было так много вопросов, которые я не мог задать Лауре в присутствии Милы. Прежде всего, мне до смерти хотелось узнать, что здесь делала Лаура, когда она ясно дала понять, что предпочла Родину мне. Часть меня хотела верить, что она передумала, но если это было так, то почему она не сказала мне, что вернулась? Может быть, она вернулась, чтобы забрать свои вещи. От одной этой мысли мне захотелось блевать в собственное ведро.
— Закрой глаза и отдохни. Мы с Магни будем будить тебя каждый час, как велел Финн. Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, — сказала Лаура с мягкой улыбкой Миле.