Лежа в постели рядом с его большим телом, я прислушивалась к его глубокому дыханию и думала о вчерашнем разговоре со своей сестрой Эйприл.
— Я почти жалею, что позвонила тебе, если ты просто собираешься кричать на меня. Я думала, ты будешь рада, что я вернулась, — пожаловалась я.
— Конечно, я рада. Это был просто эгоистичный и глупый поступок, который ты совершила. Рамзес прошел через столько дерьма из-за тебя. Все насмехаются над ним — говорят, что он должен присматривать за мной и следить, чтобы я не сбежала, как мой близнец. — Эйприл говорила приглушенным голосом, как будто боялась, что муж ее услышит. — Он очень зол на тебя, и я тоже. Вот уже шесть месяцев я ничего о тебе не слышала. Как ты могла так поступить со мной, со своей собственной сестрой?
— Мне жаль, Эйприл. Я не хотела причинить тебе боль.
— Лейла Мишель тоже сердится на тебя.
Я вздохнула. Лейла была моей лучшей подругой, и мы выросли вместе. В отличие от моей сестры, которая жила на Восточном побережье, Лейла Мишель жила неподалеку, и до моего отъезда мы виделись почти каждый день.
— Она родила своих близнецов, пока тебя не было, и я пошла навестить их. Лейла Мишель много плакала и все время повторяла, что ей действительно нужно, чтобы ты была рядом. — Тон Эйприл был обвиняющим. — Ты не думала об этом, не так ли?
— Эйприл, я точно не планировала уходить. Это было спонтанно, и я не собиралась никому причинять боль. Я люблю Лейлу Мишель и я люблю тебя. Вот почему я вернулась.
Тон Эйприл был мягче, когда она заговорила.
— Мы все так беспокоились о тебе. Особенно Магни. Он продолжал связываться со мной, надеясь, что я получу от тебя весточку. Ты бы видела его, Лаура. Он долгое время не ел, не спал и вообще не функционировал.
— Я знаю. Он говорит, что также участвовал во многих драках.
— Ему пришлось пережить самое худшее. Обещай мне, что после этого ты будешь самой лучшей женой, какой только сможешь быть. Ты в долгу перед ним за то, что сделала. Чего бы он ни захотел, ты ему это дашь, верно?
Я закрыла глаза.
— Я не хочу быть хорошей маленькой женушкой, Эйприл. Я хочу работать, высказываться и иметь свое мнение. Мужчины и женщины должны быть равны.
Моя сестра всегда придерживалась традиций, но меня все равно шокировало, когда она прошипела на меня:
— Ты стала радикалкой, как те мамаши. Если ты еще больше опозоришь меня, я никогда больше не буду с тобой разговаривать.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я не хочу, чтобы меня знали как сестру-близнеца феминистки, которая высмеивала своего мужа и опозорила нашу фамилию.
— Только не говори мне, что тебе нравится, когда тобой командует Рамзес.
— Он хороший человек, Лаура, и он защищает меня.
— На Родине женщины не зависят от мужчин.
— Я не хочу слышать о Родине. Эти женщины мужественны и радикальны в своих взглядах. Я слышала, что они удаляют яички своим маленьким мальчикам.
— Это ложь.
— Откуда ты знаешь? Ты видела там мужские яички?
— Нет.
— Они нам не друзья, Лаура.
— Я встретила нескольких приятных людей, которых я бы назвала друзьями.
Эйприл усмехнулась.
— Это просто смешно. Ты знаешь, что они угнетают нас, и они замышляют захватить некоторых из наших людей и выставить их напоказ, как уродов в цирке.
— Что? Откуда ты берешь все это? Финн и еще четверо человек только что побывали на Родине, и люди были добры к ним.
— Конечно, они улыбаются перед камерами. Но мы все знаем, что они видят в нас уродов и считают нас менее развитыми, чем они.
— Ты когда-нибудь разговаривала с жителями Родины, Эйприл?
— Нет, но вот что я могу тебе сказать. Они уроды со своими крошечными телами, а мужчины выглядят как павлины со всем своим макияжем. Мы должны поймать нескольких из них, чтобы люди показывали на них пальцами и смеялись. Посмотрим, как им это понравится.
Покачав головой, я вздохнула.
— Никто не собирается ни на кого показывать пальцем. Жители Родины — славные люди.
— Похоже, они нравятся тебе больше, чем мы, твоя семья и родня.
Я потерла лицо и повернулась на бок, выкидывая из головы мысли о моем разговоре с Эйприл. По крайней мере, Лейла Мишель была более снисходительной, когда я позвонила ей, и я не могла дождаться, когда увижу ее и ее близнецов.
Магни заворчал во сне и сбросил с себя одеяло. Этому человеку всегда было тепло, как будто внутри у него была печь. Я никогда не проявляла инициативу в сексе между нами, но, увидев его распростертым обнаженным рядом со мной, я не смогла удержать свои руки при себе. Он как само совершенство со своими рельефными мышцами и татуировками, которые я так хорошо знала. Его губы были слегка приоткрыты, а грудь поднималась и опускалась в такт глубокому дыханию. Когда мой палец скользнул вниз по его груди, он повернул голову, бормоча что-то себе под нос. Мое любопытство возросло, когда он повторил это.