— И вот о какой утончённости и целомудрии говорить, если мы сидим вот так в первый же час нашего знакомства? — тихо произнесла Хино.
— Да, действительно странно. Традиции предписывают первое время не касаться девушки, а лишь разговаривать.
— Вообще, как нас учили, первые три встречи можно только говорить, при этом не допуская флирт. После этого времени, можно предложить начать отношения. С этого дня можно флиртовать и касаться парня. Через неделю возможен поцелуй, ну а интимная близость — только после свадьбы.
— И эти нормы кто-то действительно соблюдает?
— Соблюдали, — сказала Хино, сделав акцент на последний слог. — В позапрошлом поколении. Сейчас это осталось лишь устной рекомендацией. Но вот закрытая одежда — это всё ещё закон.
— И как ты к этому относишься?
— Ну, подобные нравоучения есть ни что иное, как попытка оградить юных дев от беспорядочных половых связей, избежать нежелательно беременности, — говорила она серьёзно. — Такие же традиции были и в прошлом, они же и передаются из поколения в поколение.
— И что же ты об этом думаешь?
— Бред, но с небольшой долей смысла.
— А ты веришь в любовь с первого взгляда? — серьёзно спросил Скифар.
— Нет. С первого взгляда может возникнуть только мимолётная симпатия. Влюблённость, перетекающая в несколько половых связей.
— Поддерживаю, — согласно кивнул Скифар. — Реальная любовь — это, как мне кажется, взаимопонимание. Когда два человека имеют общие мнения, интересы и цели, но при этом не являются копиями друг друга. Различия должны быть, и будут всегда.
И вновь повисло молчание. Однако, оно было не в тягость. Оба собеседника сказали всё, что было нужно. Хино убрала свою голову с плеча Скифара, и, аккуратно поддерживая подол платья, разевающегося на лёгком ветерке, встала со скамейки.
— Мне было приятно познакомиться! — сказала она, особо мило улыбнувшись.
— Мы ведь ещё встретимся? — тут же отозвался Скифар, вскочив в след а девушкой со скамейки.
— Я бы хотела этого, — кокетливо ответила она.
— Тогда в то же время, на том же месте? — с надеждой в голосе спросил Скифар, разглядывая её смазливое личиков свете факелов, которые начали зажигать стражи.
Девушка лишь кивнула. Воин смотрел ей в след, пока она скрывалась в стенах замка.
17. "Звезда"
17. «Звезда»
«Я — глупец. Мною было дано обещание: не привязываться к людям. И вот, вчера вечером я провёл час рядом с девушкой, и уже чувствую, что влюбился. Её зовут Хино. Она моя ровесница. Красивая. Умна не по годам. Я понимаю, что это — бред. Вспышка влюблённости, не более. Я привык, что все мои отношения с девушками — не более чем дружба и секс без обязательств. Но что, если в этот раз всё по-иному? В таком случае, мне будет плохо. Я знаю, что грядёт. Мне нельзя прикипать к людям.
Я стал союзником с Бао Мин. Этот человек — сын императора. Любит совать свой член под каждую юбку, и наживает проблем. Я помог разобраться с одной из таких проблем. Бао пообещал меня продвинуть в командиры внутренней стражи. Мне нужен этот меч. Со склада его не украсть, поэтому иным способом это оружие не заполучить. По поводу сына императора: он не такой простой. Этот человек не хочет петь под дудку своего отца. Мне это на руку. Я не знаю, что именно он замышляет. Не могу сказать, что это не важно. Однако, любой раздор — мне на руку.
Хм… Этот дневник — инкриминирующая улика против меня. Но я продолжаю его писать. Зачем? Наверное, чтобы структурировать свои мысли. Раньше я просто плыл по течению, и думать не приходилось. А теперь надо здраво оценивать каждый свой шаг, следить за ходом своих размышлений и выкладывать на бумагу наблюдения. Это поможет в трудное время. Боюсь ли я, что его найдут? Да. Но пусть сначала попробуют. Ну, допустим, вся гвардия устроит обыск в моей комнате. Но они никогда не подумают заглянуть под потолочное покрытие. А если и заглянут, то найдут только пару любовных писем, которые я написал сам себе от лица некой девушки, что подначивает меня сбежать из замка. За это ничего не дует. Суть в том, что дневник то спрятан дальше, за «секретным» отсеком с письмами. Найти его можно только лишь встав на стол обоими ногами, и, зацепившись ногтём за маленький выступ, отодвинув дощечку. «Тайник» же с письмами сделан так, чтобы он выглядел секретно, но найти его не составляло особого труда. Как я всё это сделал? Грубая сила, и доска под потолком сломана, замещена на новую, немного отличающуюся по цвету от остальных.
Кстати говоря, про задание, которое я выполнил для Бао… Мне пришлось запугать одну из девушек, которую он осеменил. На самом деле, глядя на это всё «со свежей головой», я понимаю, что могло быть и хуже. Я убедил её убить ребёнка в утробе. И ведь убедил честно, без обмана. Это всяко лучше, чем просто лишить жизни бедную девушку, или обречь её на годы страданий. Погорюет и всё. Или даже горевать не будет. Что более интересно, так это моя же реакция на произошедшее. Сначала я винил себя, убивался. Но это прошло уж слишком быстро. Всего пару часов. Потом я встретил Хино, и всё чувство вины как рукой сняло. Однако, появилось нечто новое. Неизвестное доселе чувство. Любовь? Нет, любви с первого взгляда не бывает. Но мы ведь поговорили около часа, значит это уже хоть немного обосновано…
Вообще, какого дьявола?! С каких весь спектр чувств, которые я должен испытывать, должен ограничиваться лишь гневом и стремлением к выполнению долга? Не знаю… Мне кажется, что я становлюсь тем человеком, которым никогда не хотел быть.
До судного дня осталось всего девять суток».
Спрятав дневник, Скифар отправился на очередной сеанс тренировок. Сотня отжиманий, пресс, бег на полтора километра, упражнения на бицепс, мышцы спины и рук — это был первый этап. Для второй же части ему был нужен партнёр. Один из гвардейцев ему помогал в обмен на обучение фехтованию. Солдат бросал в Скифара куски глины, а он, используя двуручный меч, должен был отразить «атаку». После этого — увороты от летящих камней. Последний же этап тренировки — спарринг. К сожалению, более сильных противников найти было трудно, но Скифар и так выбирал самых мускулистых, высоких и умелых. Но, за неделю тренировок, он проиграл всего один раз, потому что поскользнулся на грязи. Это стало для человека, годами не видевшего дождя, хорошей наукой.
Закончив все тренировки, Скифар мылся в бане, и отправлялся в библиотеку. Так было всегда, но только не в этот день. Парень был погружён в мысли о том, как бы ему подобраться к командиру внутренней охраны, или же совершить некий подвиг. Размышляя об этом, воин начал следить за остальными солдатами. Скифар слонялся по всему внешнему и внутреннему двору, наблюдая за жизнью людей. Он внимательно изучал поведение воинов, рассматривал все неизвестные ему комнаты и ходы. Так продолжалось около часа, пока он не увидел солдата, что выходил из небольшой пристройки. В руках он сжимал очень маленький свёрток, который он поспешно спрятав карман. Продолжив наблюдение, Скифар заметил, что его ожидал ещё один человек. Мужчины что-то сказали друг другу, и быстрым шагом направились в сторону казарм.
Парень хорошенько обдумал увиденное. «Что же за свёрток дал ему лекарь, что оба мужчины обрадовались?». Ответ напрашивался сам собой. Скифар знал о существовании разнообразных веществ, вызывающих так называемый «кайф». Он помнил момент, когда торговцы из восточных пустынь приносили выжимку из печени определённой рыбы, которую они ловили в море. За одну маленькую мензурку люди были готовы отдать полкило птичьего мяса или несколько кувшинов артезианской воды. Вообще, жизни в песчаных пустынях востока была не намного проще, чем в западных холмах, но были и свои различия. Там были оазисы, но не было подземных источников, был доступ к морю, но не было никаких естественных укрытий от беспощадного солнца. Племена часто обменивались: рыба на камень, ягоды и травы на кокосы.
Скифар не знал, как именно подступиться к лекарю, но понимал, что товар этого человека может сыграть важную роль. Воин вернулся в казармы, и забрал оттуда шёлковый мешочек с монетами. Он не был уверен в успехе, но попытаться было необходимо.