Единственное слово — Эжени — прорвавшись сквозь красную пелену, едва отец вымолвил его, вернуло Дика к жизни. В мгновение ока он перескочил через стол, оказавшись прямо перед сидящим на стуле человеком, и нанес удар прежде, чем Ранальд Мак-Грегор успел вскочить на ноги. Конечно, юноша не понимал, что бьет собственного отца. Он знал только, что эти жирные красные губы оплевали дорогое ему имя.
Один из ударов угодил в лицо, из рассеченной губы показалась кровь, другим ударом Дик подбил отцу левый глаз. Наконец пальцы Ранальда нащупали трость, прислоненную к столу, и крепко сжали ее.
Он размахнулся и нанес удар. Голова Дика запрокинулась. В то же мгновение Ранальд Мак-Грегор начал звать на помощь.
— Гарри! Алек!
Два грума влетели в комнату, схватили молодого человека и оттащили от хозяина. Ранальд свирепо посмотрел на них.
— Ну вот! — зарычал он. — Дело дошло до того, что он отлупил родного отца! — Он снова обрушился на сына. — Или я тебе не родня? Все еще хуже, чем я думал. Похоже, тебе не повредит хорошая взбучка!
— Простите, сэр! — осмелился вмешаться Гарри. — Парень ничего не слышит. Вы все говорите напрасно. Ей-богу, сэр, он не может услышать ни одного вашего слова!
— Это еще почему?
— Вы славно угостили его, сэр!
Грум знал, что лесть добавит масла на его кусок хлеба.
— Он холодный, как вчерашняя баранина!
— А он не умер? — испугался Ранальд.
— Нет-нет, сэр! По крайней мере, еще дышит — как загнанная лошадь, но дышит.
Ранальд Мак-Грегор опустился на стул и помимо воли уставился на бесчувственное тело сына. Очевидно, Дик снова потерял сознание, и Ранальд, несколько удивившись собственной силе, с уважением ощупал свои мускулы.
— Заберите паршивца и унесите из комнаты, — буркнул он. — Уложите его, и пока он спит, соберите все вещи, которые понадобятся ему для путешествия — долгого путешествия!
Не прошло и десяти минут после их ухода, как в дверь осторожно постучали.
— Кто там? — заворчал Ранальд.
Дверь раскрылась, словно приведенная в движение скрытыми пружинами, чернокожий мальчик-слуга робко отступил в сторонку, и высокий худой человек в белом костюме, расшитом золотом, торжественно вступил в комнату.
Капитан Арман дю Кассе, командир фрегата «Виктуар», обладал ястребиным носом, небрежно пристроенным на узком лице над тонкими губами, искривленными жестокой ухмылкой. Маленькие черные глазки горели вызывающим огнем. Ранальд вскочил так поспешно, что чуть не опрокинул чернильницу, стоявшую на столе.
— Капитан дю Кассе? — воскликнул он хрипло.
Француз коротко поклонился.
— Мсье, зачем так волноваться? У меня к вам дело. Виконт просит передать вам, что хотел бы встретиться с вами — или с вашим сыном, если угодно — в любом месте, какое вы назовете, в удобный вам утренний час.
— О, Господи! Боже мой!..
Ранальд Мак-Грегор побелел как мел. Подобно всем купцам, он вовсе не был дуэлянтом.
Дю Кассе нисколько не удивился, словно именно такой реакции и ожидал.
— Однако если это покажется вам слишком огорчительным, я уполномочен оплатить все наши счета, и мы немедленно, как только наступит прилив, поднимем паруса.
Он говорил с нескрываемым презрением, но Ранальд испытал такое огромное облегчение, что ему это было уже безразлично.
— Спасибо, капитан. Деньги у вас с собой?
— Конечно, — капитан брезгливо посмотрел на него, вытащил солидный кожаный кошель, в котором позвякивали луидоры, и небрежно бросил его на стол.
— Минутку, капитан!
Услышав звон монет, Мак-Грегор просветлел. Без лишних слов, пока француз стоял с равнодушным видом, он сел за стол, разложил перед собой счета, быстро подсчитал сумму, с удовлетворением забрал причитающееся и вернул кошель владельцу.
— Мы можем гордиться своей честностью! Наши дела улажены. У меня нет больше причин отнимать у вас время.
Дю Кассе едва успел выйти, а Ранальд Мак-Грегор уже поднимался по лестнице. Все складывалось как нельзя лучше. Лишь через три года Дик достигнет совершеннолетия и сможет сам решать свою судьбу. Поэтому надо уметь улаживать любые неприятности — мало ли что может случиться за три года!
Возле комнаты Дика он остановился и распахнул дверь. Посреди комнаты стоял большой раскрытый сундук. Перед ним на коленях стоял Гарри, укладывая последнюю стопку одежды, туалетные принадлежности и разные мелочи. Дик лежал распростертый поперек кровати. Алек, явно исполненный сочувствия, склонился над юношей, неловко пристраивая ему на лоб полотенце, смоченное холодной водой.