- Я, конечно, могу ошибаться, - пробормотал Костас, - но это, случайно, не терракотовые воины?
Джеку пришлось перевести дух. От волнения его сердце стучало как бешеное.
- Взгляни на их броню. Она изготовлена из мелких сегментов, как рыбья чешуя. Далее, оружие. Длинные прямые клинки, искусной работы боевые топоры, четко прорисованные луки и стрелы. Лишь одна армия в древнем мире носила такие доспехи. Причем это не какая-нибудь абстрактная китайская броня. Все детали очень тонко подмечены и проработаны. Скульптор ведь и сам был солдатом, так что понимал, на что смотрит. Итак, здесь изображены римские легионеры первого века до нашей эры, вступившие в схватку с воинами, облаченными в доспехи времен династии Цинь - иначе говоря, Первого императора Китая, жившего на два сторелия раньше Красса.
- Но где римляне могли видеть терракотовых воинов?
- Не терракотовых. Настоящих. Не забывай, к римских скульпторов существовала портретная традиция. По возможности наш мастер прдавал фигурам индивидуальные черты, когда работал с реальными лицами. Мы с Ребеккой видели терракотовых воинов на выставке. Хотя там прослеживается определенное число физиогномических типов, они дают лишь иллюзию индивидуальности. Нечто наподобие армии, смоделированной на компьютере для фильма: вроде бы выглядит достоверно, но без особого внимания к деталям. Причем все лица центрально-китайского типа, округлые, без учета этнических различий. А теперь посмотри на этих ребят.
Джек провел лучом вдоль ряда фигур, соперничавших за место на переднем плане: ноги широко расставлены, оружие на изготовку, глаза буравят зрителя. Грубые хмурые лица: напористые взгляды, длинные усы, волосы заплетены в торчащие пучки.
- Очень похожи на отца Кати. Его лицо мне никогда не забыть, - проронил Костас. - Копия Чингисхана.
- Именно, - кивнул Джек. - Степной народ, кочевники с северныз окраин Китая. Личная гвардия Первого императора. Примерно так выглядели воины, с которыми он покорил Китай. Перед нами реальные люди. Но в отличие от римских легионеров в них не чувствуется благородства, человечности. Эти лица скульптор повидал в бою. Если кто-то пытался тебя убить, его черты наверняка останутся в памяти…
- А что там с центральной фигурой?
Джек посветил на воина, смотревшего через плечо на договязого легионера. Чуть ниже дикими глазами взирал на небеса его конь. Скульптор попытался показать животное в момент поворота - по подобию коелсницы Дария, устремлявшиейся прочь от македонцев на Александровой мозаике. Хотя на этот раз перспектива хромала, ощущение движения завораживало. Коня и стоявших рядом воинов покрывали бледно-красные пятнышки, словно кто-то разбрызгал по камню краску. Костас потер одно из них пальцем, принюхался:
- Краситель на основе железа, вроде охры.
Взгляд Джека вернулся к стене.
- При желании скульптор мог раздобить пигменты и других цветов, отыскав в джунглях определеные минералы. Так и поступают койя, когда им нужно раскрасить тело. Нашел же он применение ляпис-лазури. Но в данном случае мастер решил ограничиться красным оттенком. Эффект получается мощный, словно смотришь на черно-белую проекцию через красный светофильтр. В сцене оставлено лишь самое главное - то, что впечаталось в сознание автора. Черты лиц, детали доспехов и вооружения. И цвет крови.
- Воспоминание о битве.
- И этом конном воине, - добавил Джек. - Погляди на его головной убор. Дарий на Александровой мозаике изображен в персидском колпаке, закрывающем подбородок и высоко выдающемся над головой. Скорее всего их шили из войлока для защиты от солнца и степных холодов. Кажется, что, у китайца убор точно такой же… пока не присмотришься хорошенько.
Он передал фонарик другу. Костас поднял его над головой и посветил сверзу вниз, чтобы отчетливей проступили тени.
- Вижу глаза, - пробормотал он. - И клыки, причем большие. Это голова какого-то зверя. Льва.
Джек покачал головой:
- Нет. Тигра.
- Тигра.
- Южнокитайского, - сказал Джек. - Сейчас в диких условиях обитает не более двух десятков особей, но в эпоху Первого императора они наверняка встречались повсюду.
Костас направил луч левее и выше, под чамый потолок пещеры. Над призрачным легионом обнаружился еще один рельеф - медальон около метра в поперечнике. Внутри круга проступали два лица. Костас напряг глаза.