— Если мы уйдем отсюда, мы можем до скончания жизни скитаться, безнадежно заблудившись в глуши, — говорит Сапер. — Здесь у нас, по крайней мере, есть дом, женщины, есть что поесть и где поспать.
Я выдвигаю другое возражение:
— Вы все так говорите, будто мы можем просто поставить этот вопрос на голосование. «Поднимите руки, кто за то, чтобы оставить форт».
— Если мы устроим голосование, — говорит Бронник, — у нас имеется большинство, чтобы уйти отсюда. Ты, я, Сержант, Квартирмейстер, Оружейник, Охотник — это уже шесть из одиннадцати, даже если Капитан проголосует иначе.
— Нет. Я не уверен, что я с вами. Да и Охотник тоже. Никто из нас на самом деле еще не принял решения.
Мы все посмотрели на Охотника, но Охотник спал, уронив голову на стол, погрузившись в пьяное оцепенение.
— Так что в лучшем случае сейчас голоса разделятся поровну: четыре за то, чтобы уйти, четыре за то, чтобы остаться, и два еще не решили. Но в любом случае у нас тут не демократия, и как бы мы ни проголосовали — это значения не имеет. Оставим ли мы форт — это решать Капитану, и только Капитану. А мы понятия не имеем, что он думает по этому поводу.
— Мы можем его спросить, — предлагает Бронник.