Она стояла перед запотевшим зеркалом, поправляя волосы. На бедрах - белое полотенце. Ванная комната оказалось совсем узкой, нас с девушкой разделяло не больше метра. На табуретке сбоку горела лампа.
- Пардон… - выдавил я и попятился, чтобы захлопнуть дверь.
Анна увидела в зеркале мое отражение и быстро повернулась. Рука скользнула мне на шею - она втянула меня внутрь, мгновение мы глядели друг на друга, потом я подался вперед, она подняла голову - и мы коснулись друг друга губами. Носком ботинка я зацепил край открытой двери, потянул, осознавая, как по-дурацки, должно быть, выгляжу: в одной руке полотенце, в другой мыльница с бритвой. Тоже мне, мужественный герой-любовник… Я побросал все это в раковину, не попал, что-то упало на пол, судя по мягкому стуку - мыльница. Обнял девушку за плечи, прижал к себе.
Но она отстранилась, упершись мне в грудь узкими сильными ладонями, отступила и посмотрела мне в глаза.
- Что? - спросил я.
Аня положила палец мне на губы, показывая, чтобы молчал, потом сделал короткий жест. Я подался в сторону, она приоткрыла дверь, прислушалась и вышла, поманив меня.
Я потушил лампу и вслед за девушкой шагнул наружу. Закрыл дверь - стало совсем темно. Мы прошли мимо столовой и комнаты, где похрапывал Лабус.
Тихо скрипело половицы. В темноте я видел светло пятно полотенца на бедрах девушки и шел за ним. Слабо стукнула дверь, она что-то пробормотала, и наконец мы оказались в комнате. Щелкнул выключатель - на приватном столике зажглась лампу.
Уютно было здесь. Заправленная кровать с теплым пледом, напротив комод и стул, посередине расстелен мягкий коврик. В углу платяной шкаф. На маленьком окне - светлые занавески.
Аня открыла шкаф, не стесняясь меня, стащила полотенце, бросила на кровать. Я молча смотрел на нее. Она достала длинный обвисший свитер до колен, надела. Я понял, что продолжения сцены в ванной не будет… и решил, что так даже лучше. Почему-то не хотелось мне, чтобы с ней, именно с ней, это произошло вот так - случайно, быстро. Да к тому же, если уж совсем честным быть, ведь не мылся двое суток, и в ванной так и не успел…
- Хочу с тобой поговорить, - сказала она. - Отец злится на тебя. Не знаю почему, но ты его раздражаешь.
- Он меня тоже.
Она присела на кровать. Я придвинул стул, уселся верхом. Аня погладила себя по колену, глядя в пол. Подняла голову и сказала:
- Все последние события были спланированы и…
- Это понятно, - перебил я.
- Ты знаешь? - удивилась она.
Я пожал плечами, потрогал затылок.
- Догадался. Бугрову нежен был я, да? С этим своим чипом в голове?
- Да.
Я подался вперед, скрипнув стулом.
- Да! Я понимаю, что «да»! И ты в этом участвовала! А ты понимаешь, что из-за этой вашей «операции» мои товарищи погибли? Хорошие товарищи! Из-за вашего плана идиотского?!
- Тише, - попросила она. - Не надо, не кричи. Мы не с самого начала хотели заполучить тебя. Ты мне можешь верить, можешь не верить, но это так. И все равно мне плохо из-за того, что почти весь ваш отряд погиб. Потому я и решила с тобой поговорить.
- Что, и Бугрову плохо, и Доктору тоже?
Она мотнула головой.
- Нет, ему нет. Он… Доктору наплевать на людей. Не совсем наплевать, он может помочь, даже безвозмездно, но… У него нет таких чувств, как у нас. Почти нет. Про Бугрова не знаю, но он вообще вряд ли способен сейчас что-то человеческое ощущать. Ты же сам видел, какой он.
- Иногда как автомат. А иногда что-то в нем просыпается. Ладно, рассказывай.
- Когда Бугрова выбили с Радара, он пришел к нам. Северов уже связался с отцом. Северову нужен был союзник, понимаешь? А болотный Доктор - сильный союзник. Они решили: нельзя позволить Кречету взорвать бомбу и распылить облако трансмутировавшего плутония. Но как? Четверо монолитовцев - слишком мало. И тогда отцу пришло в голову использовать военсталов. Они связались с вашим штабом и сообщили: на ЧАЭС готовится диверсия, будет катастрофа, военсталы должны ее предотвратить.
- Ясное дело, А вы что на что рассчитывали? Приходило радио сообщение, что кто-то собирается устроить мутацию всей Зоны. И вы думали…
- Сообщение пришло от Доктора. Это совсем другое дело, а? Но все равно - они не совсем поверили. Или вообще не поверили. И тогда мы договорились, что меня доставят в штаб ОКа… ну, как посланника. Который должен убедить их, что все это правда. Я… - она коснулась плечами виска. - Я умею убеждать.