Габриэль ладонью прикрыла глаза и посмотрела на солнце. На лице ее отразилось беспокойство.
— О боги, как поздно! — печально обратилась она к певцу. — Нам крепко повезет, если мы найдем пещеру Сфинкса до темноты, — она передернулась. — Меня не очень привлекает идея встретить чудовище ночью; думаю, ты меня понимаешь.
. — Еще как! Честно говоря, отправляясь с тобой, я… Признаюсь, я представлял себе романтическое приключение. — Юноша был подавлен. Габриэль положила руку ему на плечо, Гомер изобразил улыбку.
— Ты держишься молодцом, правда!
— Вовсе нет. Не надо меня утешать, Габриэль. Ты умеешь быть жесткой, ты умеешь сражаться. А я в жизнимухи не обидел. Не могу даже представить себя в драке. Ною, как сопливый младенец.
— Так не ной, — очень серьезно ответила она. — Когда я впервые увидела Зену в бою, в моей родной деревне, я больше всего на свете захотела стать такой же отважной, ловкой и непобедимой, как она; захотела освоить хоть четверть того, что она умеет! Но тебе это не нужно.
Путники шагнули под сень старой, могучей дубравы. Зена остановилась, что-то спросила у охотника, Аталанта указала вперед, но поздние сумерки помешали Габриэль рассмотреть, что там творится. Зена покачала головой, постояла в задумчивости и наконец уступила охотнику право возглавить шествие.
— Кроме того, — с деланой веселостью продолжала Габриэль, — я думаю, нам больше не придется драться. Теперь надо подумать и составить план действий. Мы еще пригодимся. Сколько б я ни училась сражаться, болтать мне удается лучше. У тебя тоже есть этот дар, так что немалая часть работы достанется нам. Ой, куда это нас ведут? — По обе стороны от них вдруг выросли холмы. Еще десять шагов, и путники оказались в глубоком ущелье, отвесные склоны которого покрывал мох и лишайник. По дну сочились тонкие ручейки, исложно было не поскользнуться на влажной земле.
— Куда вы нас заманили? — крикнула Габриэль, обращаясь к Иксосу и Аталанте.
— Не беспокойся, — ответил мужчина, — это лучший способ пройти в Фивы, не наткнув… — Его голос внезапно сорвался на крик, который тут же подхватила охотница. С восточного склона быстро сбегали четверо воинов, с западного спускались еще полдюжины. В том, что они направлялись прямо к путникам, сомнений не было.
Воинственный клич Зены эхом повторили высокие скалы; королева воинов оттолкнула Иксоса в одну сторону, Атаданту в другую и устремилась навстречу нападавшим. В упругом прыжке она выбросила вперед обе ноги, и двое мужчин, надеявшихся окружить ее, свалились на землю как подкошенные. Третий, перекувырнувшись в воздухе, со стоном шлепнулся в грязную лужу, расплескав ее по камням.
Габриэль покрепче сжала посох и прокричала:
— Гомер, держись рядом со мной!
— Отдайте мне лук! — взвизгнула охотница.
— Не сейчас! — отрезала Габриэль. — Зена слишком близко, ты ее заденешь. Или нас. Держи, — она вернула Аталанте длинный клинок. — Следи, куда бьешь!
— Замолчи! — грубо выкрикнула бегунья и повернулась к девушке спиной: так они могли сдерживать врагов по обе стороны тесного ущелья.
Габриэль оттолкнула Гомера и, когда поэт оказался под ее зашитой, сделала резкий выпад вперед. Крепкий посох угодил в живот одному из бандитов, но отскочил от добротных доспехов, и негодяй только рассмеялся. Он схватил палку рукой, замотанной в плащ, но Габриэль не теряла времени даром: изо всех сил рванув на себя посох, она заставила его описать в воздухе мгновенную дугу, и конец грозного оружия врезался бандиту ниже уха. Вояка отлетел и сбил с ног выбиравшегося из лужи товарища. Теперь оба возились в грязи. Зена снова испустила воинственный клич и, развернувшись, легендарным ударом ноги распластала на земле троих противников сразу. В мгновение ока оказавшись за спиной очередного бандита, она с хрустом опустила локоть на его затылок. Внезапно оказалось, что двое вояк рядом с Габриэль — единственные, кто еще в сознании. Оба отчаянно карабкались по скользкому отвесному склону: безуспешно. Тот, что был послабее иобливался холодным потом от страха, указал товарищу на Зену. Воительница, казалось, застыла на месте, но меч ее был наготове, а тело напряжено. С другой стороны путь к отступлению преграждала Габриэль, лениво описывая круги концом неизменного посоха. Аталанта склонилась над истекающим кровью врагом; в руке она сжимала кинжал с ярко-алым, потерявшим блеск острием. Остатки неприятельского отряда, опасливо осматриваясь, резво отступали.