— Установив постоянное наблюдение за этим солнечным «мутантом», мы смогли выстроить даже приблизительный график изменений, происходящих с ним. И вот здесь начинается нечто совершенно дикое. Судя по полученным данным, вся эта «плазменная вакханалия» связана с вашим появлением в этой точке пространства. Каким-то образом после вашего прыжка была запущена аномалия. Словно триггер вы стали инициаторами всего происходящего. И вот сейчас следует определить, как и почему это произошло. А для этого вам нужно будет отправиться туда снова, — закончил он воодушевлённо.
Вот только меня это совершенно не зацепило. Все эти научные примочки, тайны мироздания — я был к ним холоден. Не спорю, здоровая доля любопытства во мне присутствовала, да и страсть первооткрывателя всё ещё тлела где-то внутри, но вот быть очередной подопытной мышью для этих «высоколобых» совершенно не хотелось. О чём я сразу же и сообщил профессору. Это его немного расстроило, но не столь сильно. Похоже, у них был запасной вариант.
Когда в помещение вошёл Эмиль, мой напарник, я сразу всё понял. Ну что ж, баба с возу, как говорится, кобыле только легче. Так что если уж ему хочется выслужиться, то я мешать не буду. Поэтому я коротко поприветствовал второго пилота и, пожелав удачи, отбыл восвояси. Удивительно, но я почему-то немного злился на него. Быть может, мне показалось, что он в этот момент показал себя лучше, чем я. В конце концов, я — первый пилот, а не он. Так куда же тогда лезет этот Эмиль?
Никто меня не останавливал. Похоже, я был не так важен для всей этой научной братии, как мне казалось. Ну что ж, тем лучше. Буду продолжать морально разлагаться.
Я сидел в коконе пилотского кресла и сам не до конца понимал, как такое могло случиться. Эмиль не вернулся. Его корабль вместе с новым пилотом были уничтожены внезапной солнечной вспышкой. И это было невозможным. Ну не может буквально за полминуты из недр звезды вырваться плазменный шнур длиной почти миллион километров, и буквально слизнуть тело корабля с покрывала космического пространства. Но тем не менее это произошло. Не успела среагировать автоматика безопасности. Что уж говорить о людях с их гораздо более медленной реакцией.
Почему-то в этой нелепой смерти я корил себя. Если бы не заартачился тогда, может, и удалось бы выкрутиться. Спастись. Чутьё предупредило бы об опасности. Но я включил ненужную гордыню, вместе с ещё более глупой ленью. И вот мой напарник и, наверное, почти друг, оказался мёртв.
А что я? Я живой, и лечу на место его погибели. Отдать почести? Произнести молитву давно забытого бога? Нет. Всего лишь продолжить его дело и попытаться понять, что же происходит с этой чёртовой звездой. Ну, или погибнуть, как те двое, что были до меня.
Прыжок прошёл успешно и вот я уже выныриваю на окраине планетной системы. Точку выхода выбрали специально подальше от местного светила, чтобы со мной также не произошла «нелепая случайность». Но я почему-то был уверен, что со мной всё будет хорошо. Это странное ощущение спокойствия накрыло меня, как только я оказался в этой части пространства. И, конечно, теперь, когда на мне было налеплено ещё большее количество датчиков чем обычно, все эти изменения на психическом и физическом уровне были сразу же зафиксированы.
Это немного напрягало. Казалось, словно за тобой постоянно следит всевидящее око. Но как успокоили меня господа учёные, всё это делалось для моего же блага. Так что пришлось смириться. Тем не менее раздражать это не перестало.
Раздался тонкий писк анализаторов сенсорного облака. Взглянув на голографическую панель, я увидел несколько тревожных сигналов. Это означало, что приближается нечто потенциально опасное. Мгновенно запустив идентификацию объекта, я ввёл в программу работы двигателей корректировку курса. Делалось это всё на автомате — не зря я столько времени провёл на вирт-тренажёрах. Да и опыт сказывался.
Сканирование показало, что это всего лишь метеоритный рой. Вот только двигался он по странной траектории, которая напоминала этакую сужающуюся спираль. Необычное поведение для блуждающих небесных тел.