– Хорошо, я по своим каналам, вы понимаете каким, получила сообщение, что Польша начала подготовку к возможной эвакуации своего золотого запаса в восточные районы страны, на случай бомбардировок столицы. В частности, в Брестской крепости в казематах 5-го форта подготовлены помещения для хранения золота. Правительство поручило эту операцию министру финансов Матушевскому, бывшему руководителю польской разведки.
– Вы что же, Мальцева, – усмехнулся Берия, – задумали ограбить польский банк?
– Не ограбить, а помочь вернуть нашим братьям украинцам и белорусам средства, полученные за счёт их нещадной эксплуатации польскими панами.
– Каким образом? Будете объявить войну Польше?
– Спасибо, что спросили, – продолжает она равнодушно, – я бы на вашем месте установила наблюдение за Банком Польши. Как только первые бомбы упадут на Варшаву, поляки попытаются вывезти свои богатства из города. По моим сведениям, в банке находится примерно 75 тонн золота. Чтобы загрузить его потребуется по крайней мере 30–40 грузовиков, то есть это большая колонна и будет легко проследить куда она отправится…
– А если золото повезут на аэродром или на железнодорожный вокзал, что тогда?
– Самолётами вряд ли, – качает головой девушка, – к тому времени в воздухе уже будет хозяйничать германская авиация, а вот на вокзале для этого не помешало бы иметь свои глаза и уши. Но я думаю, что Матушевский решит разделить груз: часть золота отправится на восток в Брест, а часть на юг к границе с Румынией…
– В Румынию? – чешет гладко выбритую щёку Берия, – пожалуй, больше полякам деваться некуда, но там полно немецких шпионов… Гитлер потребует польское золото вернуть, как военный трофей и румынское правительство ему уступит.
– Так-то оно так, – Оля поворачивает голову в сторону сцены, где печатает шаг ведущий, – но румыны пытаются сейчас усидеть на трёх стульях и в отрытую не не пойдут против Британии и Франции. Поэтому, скорее всего, они попытаются как можно быстрее избавиться от польского золота, например, погрузить на судно, английское…
– Грузинский танец! – кричит он, – исполняют солисты ансамбля Нино Рамишвили и Илья Сухишвили.
– На британский или французский военный корабль, – Берия не обращает на появившихся на сцене танцоров никакого внимания.
– Англия с Францией уже объявят войну Германии, – парирует Оля, – их кораблей не может быть в румынских портах, так как это нарушит их нейтралитет.
– Согласен, значит погрузят золото на какое-нибудь гражданское судно… Мальцева, бросай всё и переходи ко мне, назначу начальником Иностранного отдела.
– Спасибо, Лаврентий Павлович, боюсь только, что товарищ Сталин не отпустит.
– Ты ему о золоте ничего не говорила? Хорошо, и не говори, извинения принимаю, – он легко вскакивает на ноги и почти бежит к выходу.
– Кхм-кхм, разрешите продолжить представление? – руководитель ансамбля вытягивается перед Олей.
– Да, пожалуйста.
Глава 10
Москва, Кремль,
кабинет Чаганова.
22 августа 1939 года, 18:00.
– Здравствуйте, Владимир Григорьевич, – поднимаюсь навстречу седоватому посетителю в старомодном чёрном костюме, белой сорочке и бордовом галстуке-бабочке, – спасибо, что согласились встретиться со мной, присаживайтесь. Что желаете, чай или кофе?
– От кофе не откажусь, – польщённо улыбается Фёдоров.
– Как ваше здоровье? – располагаемся в креслах в углу кабинета за небольшим кофейным столиком.
– Благодарю, Алексей Сергеевич, на здоровье не жалуюсь…
"Для 65 лет он выглядит прекрасно. Подтянутый, крепкий с живым блеском в глазах… Шесть лет с момента отправки на пенсию совсем не отразились на нём".
– Я слышал, что вы, Владимир Григорьевич, на досуге занялись историей русского оружия?
– Так точно, пытаюсь пристроить свою книгу в издательствах, пока без успеха, – конструктор подносит ко рту чашечку и с удовольствием втягивает ноздрями кофейный аромат.
– Вот как… Рукопись у вас с собой? Нет, ну ничего, передайте её моему референту, когда он будет вас отвозить домой, я постараюсь помочь с её изданием. А что вы скажете, товарищ Фёдоров, на предложение написать обзор о состоянии нашего стрелкового оружия, современных требований к нему, мировых тенденций? В общем обо всём в этой области, что вы считаете важным.
– Заманчиво, – его щёки розовеют, – только опасаюсь, что я уже безнадёжно отстал в этом вопросе.