— Но мы не разведены, — поднялся отец. — Ничего подобного. Нам и в голову не приходило такое! Откуда вы это взяли?
— Так сказал Добролюб, еще в прошлом году. Он отсутствовал в школе три дня и объяснил, что родители разводятся, и я, конечно, простила ему прогул. Он был так расстроен!
— Теперь я его настрою, будьте спокойны, — пообещал отец. — Мы с женой вовсе не разводились да и не собираемся этого делать.
Отец еле сдерживался от негодования, а директор тем временем думала, что же делать дальше.
— С чего это он взял… — оторопел отец. — Моя жена пианистка, а я — художник, целыми днями пропадаю в мастерской. Иногда мы и в самом деле шутим, что живем как разведенные, но… В субботу и воскресенье мы всегда вместе. Подумать только, какой осел!
Отец внезапно открыл дверь кабинета, и в комнату влетел Добролюб, едва не растянувшись на полу, — он подслушивал разговор взрослых, приникнув ухом к двери.
— Что это за глупости ты тут наплел?
— Я совсем другое имел в виду, — буркнул Добролюб и поспешно выскочил из кабинета директора.
— Не стоит его наказывать, — решила директор, прощаясь с отцом Добролюба. — На этот раз не стоит.
— Извините нас, пожалуйста. — Отец Добролюба чувствовал себя неловко. — Ребенок разведенных родителей, значит? Я еще с ним поговорю…
— Будьте поделикатнее, — проговорила директор.
Мягкости в разговоре с сыном отец ей не обещал, потому что был уверен: вряд ли он сдержит свое обещание.
Через два дня, в среду, в 9 часов 45 минут Камен, Маляка и Панта встретились у райсовета. Ждали Добролюба, но он что-то опаздывал. Ровно в десять мальчики вошли в здание и стали неторопливо подниматься по широкой лестнице — как и подобает делегации, о приеме которой есть предварительная договоренность с председателем. Они только удивлялись, почему так и не пришел Добролюб. После успешной операции в кинотеатре «Георгий Димитров» он вообще что-то пропал.
Секретарша встретила мальчиков приветливо и сразу пригласила в кабинет.
— А, это вы, хитрецы! — поднялся со своего места председатель исполкома и поздоровался с каждым за руку. — Как ребятня называет сейчас хитрюг?
— Черти! — рассмеялся Маляка. — Или пройдохи!
— Значит, детский мир не очень изменился с моих ребяческих времен, — засмеялся председатель и взял со стола ребячью «декларацию». — Да, вот о вас думаю, но… — Он нажал на кнопку селектора. — Товарищ Станчева, нельзя ли угостить наших посетителей? — И снова повернулся к детям: — Кто это писал?
— Мы все вместе, — ответил Маляка.
Председатель вздохнул.
— Чему только ни учат сейчас в школе, а…
— Что-нибудь не в порядке? — забеспокоился Маляка.
— Да, орфография изрядно хромает.
— Если нужно, мы перепишем заявление.
— Только слова с ошибками на отдельном листочке, по пять раз каждое… Ну, давайте думать, что делать с вашей спортплощадкой, — перешел председатель к главному. — Нет, нет, нельзя строить там гаражи! — Председатель снова нажал кнопку селектора. — Попросите, пожалуйста, прийти ко мне Стефанова.
Только Панта подумал о том, что председатель отдает приказания, которые никто не выполняет, как дверь открылась и вошла женщина с коробкой превосходных конфет и рюмками коньяка — она не знала, что в кабинете — школьники. Разумеется, к коньяку никто не притронулся, только Маляка сунул палец в рюмку и облизал его.
Пришел Стефанов, и мнение Панты о председателе исполкома окончательно улучшилось.
— Ты проверил насчет гаражей? — спросил председатель вошедшего. — Надо ребятам помочь.
— На улице Чапаева есть свободное пятно, — ответил Стефанов. — Строительство отложили на год, но наверняка отложат еще на один.
— Что значит пятно? — Камен не мог скрыть недоверия.
— Это пустырь, — объяснил председатель. — Место хорошее. Конечно, правильнее было бы снести гаражи, но, как бы вам сказать, вы ребята неглупые… — Председатель обратился к Стефанову: — Проследи, пожалуйста, чтобы пустырь обнесли сеткой. И вообще сделали все как следует…
Мальчикам еще раз предложили конфеты, и они ушли из райсовета вполне счастливые — теперь у баскетболистов есть свое пятно.
У райсовета приятелей ждал Добролюб. Все очень обрадовались ему.
— Как дела?
— Представляешь, — объяснил Маляка, — нам дали пятно. Знаешь, что это такое?
Добролюб кивнул.
— А ты почему не пришел?
— Надо было заниматься, — признался Добролюб. — Как вырвешься? Мама и папа решили снова пожениться, вот и взяли меня в оборот.
— Поженились, значит, — облегченно вздохнул Маляка и обнял Добролюба. — Как хорошо! Знаешь, я переживал за тебя. Быть сыном разведенных родителей, наверно, тяжело.
— Конечно, — кивнул Добролюб. — Мой отец художник и такой несдержанный…
Пустырь оказался вполне подходящим местом, хотя его и придется хорошенько выровнять. А какой простор здесь! Вполне можно устроить площадку с двумя баскетбольными щитами! Правда, снова возникнет вопрос — где найти второй баскетбольный щит? Но — через два дня заканчивается учебный год, и на это, конечно, найдется время. К тому же пока не оградят площадку, работу лучше не начинать. У них на этот счет уже как-никак есть опыт.
Последним уроком учебного года была алгебра, и не случайно. Классный руководитель попросила учительницу литературы поменяться с ней уроками — последний звонок в этом учебном году ей хочется услышать в своем классе.
Вместо журнала Добрева принесла большую коробку конфет. Коробка была много больше той, которой угощали ребят в райсовете.
— Сегодня урока не будет, — объявила она. — Уж какие теперь занятия! Лучше полакомимся конфетами по случаю моей свадьбы. Я, дети, вышла замуж!
Класс зашумел. Кто бы мог подумать! Хорошая Добрева или плохая, но ученики считали ее чуть ли не своей собственностью, а она вдруг взяла и вышла замуж. Панта первый сообразил, что надо сделать, и поднял руку:
— Поздравляю вас, товарищ Добрева!
— Спасибо, Лучезар.
На задней парте кто-то робко хлопнул в ладоши, и весь класс стал аплодировать.
— Спасибо, спасибо, — еще раз поблагодарила учительница и с коробкой конфет пошла между рядами. Угостив ребят конфетами, она села на первую парту лицом к классу и положила перед собой школьные дневники. — Думаю, что оценки у нас выставлены справедливо. Маляков!
Маляка встал.
— Годовая оценка по математике у тебя — четыре.
— Спасибо, товарищ Добрева!
— Юлия! И ты, Камен!
Школьники дружно поднялись с места.
— В декабре намечено провести республиканскую олимпиаду по математике. Я хотела бы, чтобы вы приняли в ней участие. Но это значит, что во время каникул… Так ведь?
Оба согласно кивнули.
— Лучезар!
Теперь поднялся с места Панта.
— У Лучезара заслуженная шестерка по математике! Летом можешь заниматься спортом сколько душе угодно. Ну, а если иногда вздумаешь решить одну-две задачи, тоже неплохо.
Панта почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Особенную радость доставляла ему мысль о маме — вот уж обрадуется, увидев его дневник. Непременно надо пригласить ее в Народный театр — отметить отличное окончание учебного года, они никогда там не были. А Цапе? Цапе, конечно, поцелует его в лоб и скажет: «Так держать, мой мальчик!» Жаль, что классная не знакома с Цапе — наверняка бы влюбилась!
Добрева раздавала дневники, обращая к каждому ученику слова доброго напутствия. Она ласково улыбалась, но почему-то в ее голосе иногда проскальзывала печаль.
— Вряд ли мы увидимся с вами осенью, я перехожу работать в другую школу, — сказала она напоследок.
Класс затих. Какая тишина! Даже муха не жужжит… Ребятам было очень грустно, только сейчас они поняли, как привязались к учительнице и как теперь им будет ее не хватать!