— Ладно, — кивнул я. — Найди пару комнат для Дианы. Я с орками остановлюсь за стенами. Мне не привыкать ночевать под открытым небом.
— Просто ты еще молодой и глупый. С возрастом приходит житейская мудрость — начинаешь ценить мягкую постель и уют горящего очага.
— Глядя на тебя, я в этом сильно сомневаюсь.
Гном коротко хохотнул:
— Горный воздух хорошо на тебя влияет, Леклис, ты шутишь и улыбаешься. Помню, во время пребывания эльфов в твоей столице у тебя с лица не сходила угрюмая, усталая мина.
— Порой я жалею, что позволил надеть на себя корону. Сражаться с гоблинами проще. Как они, кстати?
— Кто? Гоблины? Ждут, — пожал плечами Бальдор. — На перевалах еще полно снега. Вести через горы армию — сущее безумие. Погодники говорят, что у нас есть еще пара недель. Эльфы не хотят дожидаться их нашествия. Они готовят нападение на Клык ветра — это самая сильная наша крепость. Захватив ее, мы разрежем орду гоблинов на две части и легко разобьем.
— Неплохой план.
— Его подготовил Артис, когда стоял во главе армии домов.
— Да, а кто сейчас командует эльфами? — поинтересовался я.
— Лорд Гленлин, Дом зимнего солнца. Хороший маг, да и воин отменный. Да! Поговаривают о его скорой помолвке с леди Эйвилин. Ты же знаешь эльфов, с их сумасшедшими зако… С тобой все в порядке, Леклис? — прерываясь на полуслове, осторожно спросил гном.
— Все хорошо, — улыбнулся я. Получилось плохо, но гном, похоже, ничего не заподозрил. — Дорога была трудной.
ТЫ ЖЕ ЗНАЛ, ЧТО ТАК И БУДЕТ.
…Но все равно больно.
— Артис знатно прижал старшие дома. А то они уже стали забывать, что такое власть императора…
Бальдор продолжал что-то рассказывать, но я его почти не слышал.
— Огонь эгоистичен и жесток — ему всегда требуется пища. Он может согреть дом, а может сжечь его дотла. Огонь нуждается в постоянном контроле, иначе он становится опасен. Заклинания стихии Огня разрушительны и могущественны, но огонь не прощает ошибок и не щадит неумех. Огонь дружит с Воздухом, терпит Землю и ненавидит Воду. Помните это, вплетая одно заклинание в другое.
Ослепительная вспышка заставила Эйвилин закрыть глаза. «Дыхание дракона» с оглушительным ревом врезалось в стену, с верха сторожевой башни раздались гневная ругань и крики гномов. Девушка открыла глаза. Камни на участке стены, в который ударила стремительная стихия, покраснели и начали плавиться, тонкими ручейками стекая на землю.
— Отлично! — Из рук Гленлина ударила тугая водная струя. Камни зашипели, словно рассерженные змеи, яростно плюясь в воздух облаками белого пара.
— Вы же огненный маг! — не смогла скрыть своего изумления Эйвилин.
Водная струя ослабла и рассыпалась веером сверкающих брызг.
— А вы не заметили? — Эльф продемонстрировал девушке руки: сверкнули драгоценными камнями многочисленные золотые и серебряные перстни.
Сосредоточившись, Эйвилин смогла разглядеть окружающую предметы магическую ауру.
— Это все артефакты? Так много? — Прежде ей казалось, что многочисленные украшения — всего лишь увлечение Гленлина.
— Стихийники вроде меня, — усмехнулся эльф, — лишены возможности творить заклинания не своей стихии. Приходится выкручиваться с помощью артефактов. Разве вы не замечали, что большинство стихийных магов напоминают выставку ювелирных украшений?
— Раньше я мало обращала на это внимания, — слегка смутилась Эйвилин.
— Боевые маги слишком часто недооценивают обычных стихийников, — посерьезнел Гленлин. — Такая ошибка может стоить вам жизни.
— Я запомню это, — кивнула Эйвилин.
— Хорошо. На сегодня, я думаю, достаточно.
Стражники на стенах вздохнули с облегчением. Ежедневные магические тренировки наследницы империи уже неоднократно колебали их веру в магическую несокрушимость стен Железного холма.
— Светлая леди, — Гленлин отвесил шутливый поклон, — вы позволите проводить вас?
Эйвилин улыбнулась. Гленлин нравился ей, с ним было легко. За прошедшую неделю она узнала о магии Огня больше, чем за всю свою жизнь. Слух об их будущей помолвке разлетелся по Железному холму со скоростью пожара, но сам Гленлин не делал ни малейшей попытки поухаживать за девушкой. Теперь ей не хотелось возвращаться в Иллириен. Последние несколько месяцев в столице были просто невыносимы. С каждым днем Эйвилин все четче понимала правдивость слов отца: ее не оставят в покое, пока она не выберет себе мужа из старших, но все же ей было трудно представить Гленлина в этой роли. Да, Гленлин был хорош собой, она могла признать это. Высокий даже по меркам эльфов, с прекрасной фигурой, он наверняка пользовался успехом у женщин. С нею Гленлин был мил и дружелюбен, с ним было интересно общаться. Но все же, несмотря на это, она не испытывала к нему ничего, кроме дружбы.