место, отведенное ему в жизни, оставив его навсегда, не просто для того, чтобы оказаться в неопределенном другом месте, но, или так ему пришла в голову идея, чтобы найти самый центр мира , место, где фактически решались вопросы, где происходили события, такое место, как Рим, древний Рим, где принимались решения и приводились в движение события, найти это место и затем все бросить; другими словами, он решил собрать свои вещи и отправиться на поиски такого «Рима»; ибо зачем, спрашивал он себя, зачем тратить время в архиве примерно в двухстах километрах к юго-западу от Будапешта, когда он мог бы сидеть в центре мира, ведь так или иначе это была бы его последняя остановка на земле? и эта идея, придя к нему, начала кристаллизоваться в его постоянно ноющей голове, и он даже начал изучать иностранные языки, когда однажды поздно вечером, оставшись в архиве, мельком проверяя полки, как он выразился, совершенно случайно, он наткнулся на полку, которую никогда раньше не исследовал, вынул с нее коробку, которую никогда не снимали, по крайней мере со времен Второй мировой войны, это было точно, и из этой коробки с надписью «Семейные документы, не представляющие особого значения» вынул брошюру, озаглавленную IV.3 / 1941–42, открыл ее и, сделав это, его жизнь изменилась навсегда, ибо там он обнаружил нечто, что раз и навсегда решило, что ему следует делать, если он все еще хочет «осуществить свой план» и сделать «свои последние прощания»; что-то, что в конце концов заставило его оставить позади все эти годы размышлений, предположений и сомнений, отпустить их, позволить им сгнить в прошлом и не позволять им определять его будущее, а действовать прямо сейчас, как это описано в главе IV.3
/ 1941-42 не оставили у него никаких сомнений в том, что следует делать, что делать, чтобы вернуть достоинство и смысл, потерю которых он оплакивал, что важного ему оставалось сделать, и, прежде всего, где он
должен был искать то, чего ему так не хватало: ту особую, яростно желанную, величайшую, самую последнюю свободу, которую могла предложить земная жизнь.
18.
Единственное, что их интересовало, сказали они на следующий день, слоняясь перед баром «Бинго», — это рогатки, те самые, которые используют рыболовы для забрасывания наживки, а не отупляюще идиотская чушь, которую этот старикан непрерывно изрыгал без всякой надежды на конец, потому что остановиться он был не в силах, так что в конце концов, примерно через час, стало ясно, что это его собственная отвратительная болтовня превратила его в сумасшедшего, хотя, с их точки зрения, говорили они, это ничего не значило, так что ему совершенно бессмысленно было себя уговаривать, ведь этот старикан значил для них не больше, чем ветер на мосту, ветер, который, как и он сам, дул, потому что заткнуть их обоих было невозможно, да они и не думали об этом, да и зачем?
раз он того не стоил, пусть болтает, единственное, что имело значение, — это три рогатки, как они работают и как они будут их использовать, когда прибудут шестьсот сорок восемь, и именно об этом они все думали как раз перед тем, как появился этот урод, о трех профессиональных рогатках для приманивания земли, которые они купили по выгодной цене за девять тысяч форинтов на блошином рынке Аттилы Йожефа, о трех профессиональных немецких рогатках для приманивания земли, которые они засунули под свои куртки-бомбы, и они гадали, как будут действовать эти, потому что люди говорили, что их снаряд
мощность была намного больше, чем у венгерского образца, и, конечно, намного превосходила мощность ручных ракет, некоторые люди даже утверждали, что это немецкое устройство было не только более мощным, но и почти гарантировало стопроцентную эффективность прицеливания, и что оно, согласно его репутации, никаких споров, было лучшим на рынке, главным образом из-за направляющего устройства, прикрепленного к рукоятке под вилкой, которое удерживало вашу руку в случае, если она случайно дрожала, тем самым сводя фактор неопределенности к минимуму, удерживая руку крепко по всей длине локтя, или так было сказано, они заявляли, или так они говорят, но даже в самых смелых своих снах они не могли себе представить, что на самом деле произошло после этого, поскольку это изделие было блестящим, его возможности абсолютно феноменальны, говорили они, или так говорили четверо из них, которые не были среди первых, кто его использовал, абсолютно феноменальны, говорили они.