сама, стоя на коленях на кровати, бормоча: «Подними свою задницу повыше, грязная шлюха», когда он вытащил свой член, хотя, поскольку он говорил по-венгерски, ей оставалось только гадать, чего он хочет, что она и сделала, приподняв ягодицы, пока переводчик входил в нее с грубой силой, и она крепко зажмурила глаза от боли, все еще не смея кричать, потому что он одновременно сжимал ее шею с такой же силой, так что по всем правилам она должна была кричать, но вместо этого по ее лицу потекли слезы, и она все это терпела, пока переводчик не отпустил ее шею, потому что ему нужно было схватить ее за плечи, и даже ему было ясно, что если он этого не сделает, женщина просто рухнет под тяжестью его все более жестоких толчков, поэтому он снова схватил ее и с нарастающим разочарованием дернул ее к себе на колени, хотя он был не в состоянии достичь кульминации и в конце концов, измученный, просто отшвырнул ее в сторону, Он швырнул ее через кровать, затем лег навзничь, раздвинул ноги и указал на свой обмякающий член, снова жестом показал ей, что она должна взять его в рот, что она и сделала, но переводчик все еще не кончил, поэтому он с большой яростью ударил ее по лицу, обозвав ее грязной пуэрториканской шлюхой, и сила удара оставила ее на полу, где она и осталась, потому что у нее не осталось сил подняться и попробовать что-то еще, хотя к этому времени переводчик снова потерял сознание и лежал плашмя, начиная храпеть через открытый рот, оставляя ей слабый след надежды, что она может как-то улизнуть, что она и сделала, насколько это было возможно, накрывшись пледом, и старалась не смотреть на кровать, даже не смотреть на него, лежащего там совершенно бесчувственного, чтобы не видеть этот открытый рот со следами слюны, вдыхающим воздух, слюной, медленно стекающей по подбородку.
2.
Я видеохудожник и поэт, сказал переводчик Корину за обедом на следующий день за кухонным столом, и он был бы очень благодарен, если бы Корин вспомнил раз и навсегда, что его интересует только искусство, что искусство — смысл его существования , что оно было смыслом всей его жизни и что вскоре он снова займется этим после неизбежного перерыва в пару лет, и то, что он тогда создаст, будет поистине крупным произведением видеоарта, имеющим универсальное, фундаментальное значение, высказыванием о времени и пространстве, о словах и тишине, и, конечно, прежде всего, о чувствительности, инстинктах и высших страстях, о сущности человека, об отношениях между мужчинами и женщинами, природой и космосом, произведением неоспоримого авторитета, и он надеялся, что Корин поймет, что то, что он задумал, имеет настолько огромный масштаб, что даже такая незначительная частица человеческого сознания, как Корин, будет гордиться знакомством с его создателем и сможет рассказать людям, как он сидел на кухне у этого человека и жил с ним несколько недель, что он приютил меня, помогал мне, поддерживал меня, дал мне крышу над головой, или на это он надеялся, именно на это он так горячо надеялся, что Корин скажет, потому что теперь ничто не могло его остановить, успех предприятия был гарантирован, и было невозможно, чтобы этого не случилось, поскольку проект был полностью отлажен, все должно было начаться и быть завершено за несколько дней, поскольку у него будет камера, монтажная и все остальное, и, что было более того, переводчик подчеркнул с особой тщательностью, это будет его собственная камера, его собственная монтажная и все остальное, и здесь он налил им еще пива в стаканы и чокнулся с Кориным немного дико, затем осушил свой до дна, просто вылил его в свой