– Вот эту фразу я слышу постоянно… Игра такая мудреная? Блин и каждый раз звучит такое удивление: «Ты ничего не знаешь?» Надоело, честное слово! Создается ощущение, что соседский Тузик и то больше меня знает, но молчит как партизан! Хоть бы кто-то объяснил, вместо того, чтобы закатывать глаза и этак натурально удивляться! – я не выдерживаю и срываюсь на крик.
Нервы ни к черту…
– Чего это с ним? – кивает на меня военный.
– Переволновался, – отвечает Иваныч.
Отвечает так спокойно, будто военный поинтересовался: «Который сейчас час?» Это спокойствие становится последней каплей.
– Спасибо, конечно, что помогли и выручили! Нервы не выдерживают, когда куча вопросов, а вместо ответов только попытки убить. Это же кому так я понадобился, что снарядили орду перевертней для поимки? А когда спрашиваю, так сразу – молчи!!! Михал Иваныч, может, расскажете, почему вы меня так опекаете?! – я со злостью швыряю рюкзаки.
«Зеленые лягушки» шмякаются о стенку и прокатываются пару метров. Мужчина в форме следит за полетом рюкзаков и смотрит на меня тяжелым взором, словно огромным бревном прижимает к стене.
– Высказался? А теперь слушай сюда, истеричка! Пока твою драгоценную задницу уносит самый надежный самолет доблестной гвардейской дивизии, на земле осталось лежать около двадцати парней! Двадцать жизней отданы за то, чтобы ты сейчас здесь визжал и ругался?! Да я тебя сейчас сам выброшу и хреном перекрещу во всю спину вместо парашюта! Вещами кидаться будет! А ну подними немедленно, щенок!!! – рявкает военный.
– С места не пошевелюсь, пока не объясните, что происходит! – я крепко сжимаю зубы.
– Значит, сейчас к перевертням отправишься! Сосунок! – рычит мужчина. Он делает шаг по направлению ко мне.
– Попробуйте! – нервное напряжение достигает своего пика, меня трясет, но я не отступаю.
Режим охотника включен
– Успокойтесь оба, – выдыхает Иваныч и устало приседает на откинутое сиденье. – Успокойтесь. Сергей, направление знаешь, на пацана не серчай, у него тетку побили! Вот он и сорвался. Сейчас Сашок, сейчас все расскажу.
– Марию? – удивленно переспрашивает побледневший воин, морщины лба пересекает глубокая складка задумчивости. – Кто смог такое сделать? Она же нас с тобой раскатала как младенцев, помнишь?
– Как же не помнить-то – да видно кто-то посильнее нашелся. Недаром же охотники один за другим пропадают, – Иваныч с треском разминает шею. – Но кто? Может старые перевертни объединились?
– Опять на охотников открыли охоту? Первый раз такое слышу после смерти Пастыря. Или его не убили? – Сергей приседает рядом с Иванычем, потирает лицо ладонями.
– Убили его, Сергей, убили. Однако кто-то другой появился, и этот кто-то вновь объединил стаю. И охотится этот кто-то как раз на последнюю кровь. По другим областям нет такого, что творится у нас, – Иваныч хлопает ладонью по обтянутому формой плечу. – Чайком-то угостишь?
Я перевожу взгляд с одного на другого. Ни черта не понимаю. Так ощущает себя человек, попавший в среду иностранцев.
О чём они говорили? О каком Пастыре? О какой последней крови? Вроде бы и слова русские, но не понятно ни капельки.
– Угощу, конечно. Как же тебя и медовым-то не угостить – половину самолета тогда разберешь! Эй! Иди к нам, призывник неадекватный! – могучая рука, блеснув большими часами, открывает неприметный лючок, и на свет появляется слегка помятый термос и две алюминиевые кружки.
– Адекватный я, но обилие тайн вымораживает! Задолбало ждать, пока кто-нибудь чего-нибудь объяснит! – бурчу я в ответ и принимаю из рук дымящуюся кружку.
Столько вопросов накопилось в голове, что и не могу разобрать, за какой схватиться первым: кто напал на тетю; куда пропала Юля; почему я оказался в горящей церкви; кто меня спас? Я чувствую, что в висок стучит небольшой молоточек, он как раз попадает по вздувшейся вене.
– Раз адекватный, то давай знакомиться, Гвардии подполковник Жестов Сергей Анатольевич, по совместительству берендей. Можно просто Сергей! – крепкая рука сжимает мою ладонь, играет пальцами в сжавшихся тисках.
– Александр, можно просто Александр. Не дорос я ещё до отчества! – пробую вытащить ладонь из крепкой хватки, но не тут-то было, десантник не отпускает.
Я смотрю на то, как подполковник старается сплющить мою ладонь. Он явно пытается показать своё превосходство…
Но он не проходил обучение у тети Маши!
Полминуты металлические тиски пытаются сжать руку с неимоверной силой, Иваныч с усмешкой наблюдает за нами. Потом я легко, словно вареную сосиску из обертки, вытаскиваю расслабленные пальцы из сомкнувшихся клещей.