— Это ты так удерживаешь меня подальше от передовой? — спросила я чуть жёстче. — Ты прямо сейчас укрощаешь меня, используя это как возможность держать меня подальше от работы других членов команды?
Ревик фыркнул, щёлкнув с лёгким раздражением.
— Ну ты-то всё знаешь о таких вещах, да, жена?
— То есть, вот во что теперь превратилась наша сексуальная жизнь? Мы обрабатываем друг друга?
На его губах впервые заиграла лёгкая улыбка.
Оттолкнувшись от узкого стола, Ревик подошёл ко мне, двигаясь в своей грациозной, кошачьей манере. Оказавшись достаточно близко, он тут же схватил меня за талию и дёрнул всё моё тело к себе. Он уже затвердел.
Опустив лицо, он пробормотал мне на ухо.
— Работа, работа, работа… — произнёс он тихо.
Я засмеялась, затем начала вполсилы пытаться выбраться из его хватки. Ревик лишь усилил свою хватку, крепче обнимая меня обеими руками. Его ладонь накрыла мою попу, и он стал направлять нас обоих к двери кладовки.
Жар расцвёл в моей груди, когда мы сделали всего несколько шагов.
Я уже знала, что мы не вернёмся на то совещание.
— Ты засранец, — сообщила я ему, хоть мой голос и сорвался. — И ты ещё меня называешь манипулирующей. Да ты мог бы написать книгу по манипулирующему, пассивно-агрессивному дерьму с сексом…
— Продолжай задирать меня, жена, — пробормотал Ревик, покрывая поцелуями моё лицо и крепче стискивая меня руками. — Прошу, продолжай в том же духе. У меня уже целый список причин, чтобы использовать этот ремень… но чем больше причин ты мне дашь, тем счастливее ты меня сделаешь.
Боль расцвела в моей груди, и я вцепилась в его руки.
Я открыла рот, чтобы опять заговорить, и Ревик улыбнулся.
Когда я поколебалась, он ещё крепче стиснул мою задницу, вжимаясь в меня, и потянулся к дверной ручке за мной.
— Скажи это, — подтолкнул он. — Давай. Скажи это, жена… пополни список. Такими темпами я продержу тебя наверху неделю. Можешь предвкушать, что на следующих нескольких собраниях тебе придётся стоять.
Я расхохоталась, а из его света вышел очередной осколок боли, отчего мою грудь сдавило, и стало сложно дышать. Я нервничала, возбудилась, даже слегка развеселилась, и весь мой свет болел.
Я хотела злиться на него. Очень-очень хотела.
Но, по правде говоря, каким бы чертовски раздражающим он ни становился (не говоря уж об его упрямом и бесящем отказе рассказывать мне хоть что-то), я не могла найти в себе силы злиться на него.
Когда дело доходило до сути, я была ничуть не лучше Ревика.
Глава 35
Отец
Ревик попросил меня пойти с ним.
По правде говоря, меня удивило, что он захотел моего присутствия, но в некотором роде это имело смысл. Ревик вообще не говорил с Мэйгаром с тех пор, как мы вернулись из Аргентины. Последний раз, когда они разговаривали лицом к лицу, состоялся в Каире, ещё до того, как Ревик узнал, что он Сайримн.
Что ещё более важно, это станет первым разговором Ревика с его сыном с тех пор, как они оба узнали, что Мэйгар — его сын.
Он сказал, что слишком долго откладывал этот разговор.
Он сказал, что хотел сделать это — просто не хотел делать это в неподходящий момент.
Он хотел, чтобы сначала Мэйгар почувствовал себя здесь комфортно, немного оправился после своих злоключений у Тени. Он хотел, чтобы тот познакомился с видящими из нашей команды, провёл какое-то время со своими друзьями из Сиртауна и старой охраны Семёрки. Он также хотел, чтобы Балидор и другие разведчики покончили с допросами и введением Мэйгара в курс дела, чтобы его эмоциональные и личные проблемы не затмевали более важную работу — проследить, чтобы Тень не сделал со светом Мэйгара ничего такого, что представляло бы риск для всех нас.
Даже сейчас Ревик не желал делать это один.
Он сказал, что ему не нужно, чтобы я заходила вместе с ним в камеру, но попросил подождать меня снаружи на протяжении беседы.
Ну, и… просто быть рядом, наверное.
По правде говоря, я была тронута. Не только тем, что он попросил меня об этом, но и тем, что он изначально так нервничал перед разговором с Мэйгаром. Я не была уверена, как он отреагирует на Мэйгара теперь, зная, что он — его сын. Это могло пойти по какому угодно пути, учитывая всё, что происходило между ними в прошлом, а также отнюдь не замечательные отношения Ревика с матерью Мэйгара.