Выражение его лица меняется на недоверчивую ухмылку.
— Ты что, блядь, сошла с ума?
— Он найдёт меня. Он убьёт нас обоих. Пожалуйста, Джуд. Я справлюсь с этим, хорошо? Мне просто нужно время.
— О, поверь мне, я видел, как ты, нахрен, справляешься, Тор. — Качая головой, он проводит рукой по лицу. — Я имею в виду, чёрт возьми, ты была в его комнате, — он стягивает бретельку моей ночной рубашки с моего плеча, — в этом дерьме.
Я прикусываю внутреннюю сторону губы и смахиваю выступившую слезу.
— Это не так...У меня не было выбора. Ты был мёртв.
— О, приятно знать, как ты справляешься с трауром по грёбаным мертвецам.
— Никто не приходил за мной, Джуд! Ты не пришёл за мной. Ты проиграл. Гейб проиграл, Ронан проиграл. И я была чёртовым призом. Так я спасла себя. Не смей осуждать меня!
Он свирепо смотрит на меня, его челюсть подрагивает.
— Ты не вернёшься, если мне придётся приковать тебя наручниками к своему грёбаному телу, клянусь Богом, я это сделаю. Не испытывай меня.
Я стискиваю зубы.
— Ты не сможешь добраться до него. Я смогу. Именно из-за этого мачо-дерьма — ты думаешь, что можешь справиться со всем — Кайлу похитили в первую очередь из-за этого.
Я вижу, как боль искажает его черты с такой силой, что мне хочется обнять его. Он так сильно любит её, и я не могу вынести его боли. Он не знает, что с ней случилось. Очень немногие знают, и пока лучше, чтобы так и оставалось. Я обвиваю руками его шею, потому что прямо сейчас это самая жестокая вещь, которую я когда-либо совершу за всю свою жизнь. Но я делаю это ради неё.
Он напрягается под моим прикосновением. Я прижимаюсь щекой к его твёрдой груди и слышу, как колотится его сердце, разрываясь на части. И я надеюсь, что однажды он это поймёт. Однажды он простит меня за это. Если я скажу ему сейчас, он бросится на её поиски. Он подвергнет её ещё большей опасности, и я ничего не смогу сделать или сказать Хесусу, что помешало бы ему убить их обоих.
— Я не позволю тебе уйти, — говорит он.
Я знаю, что с ним бесполезно бороться. Это не будут переговоры. Мне придётся подождать своего часа. Но сколько времени у меня на самом деле есть? Без меня, какая причина у Хесуса сохранять Кайле жизнь?
Остаток поездки мы сидим в тягостном молчании, а Джуд смотрит в окно.
Мы подъезжаем к вилле на самой окраине города, и Джуд выходит, придерживая для меня дверь. Я выхожу из машины и бросаю взгляд на виллу, утопающую в темноте. Прохладный воздух пустыни проникает сквозь тонкий материал моей ночной рубашки, и я дрожу. Дверцы машины хлопают, и водитель подносит пару сумок к входной двери.
Джуд тихо разговаривает с мужчиной и пожимает ему руку, а я жду. Парень возвращается в машину и уезжает, и теперь мы остались вдвоём. Мои мысли возвращаются к тому, как Хесус заходит в свой дом и обнаруживает мертвецов, разбросанных по территории. Он узнает, что меня похитили, и будет в ярости, и что это будет означать для Кайлы?
Джуд открывает дверь, и я вхожу вместе с ним внутрь. Он заносит сумки в коридор и закрывает за мной дверь. Дом и близко не такой роскошный, как у Хесуса или Гейба.
— Чей это дом?
— Одно из убежищ Гейба.
Я киваю, наблюдая, как он ходит по дому, включая свет. Я иду за ним в гостиную, и он оборачивается. Его глаза встречаются с моими, и у меня перехватывает дыхание под его тёмно-зелёным пристальным взглядом. Его челюсть сжимается, и он со вздохом закрывает глаза.
— Как она умерла? — спрашивает он, его голос полон боли и разбитого сердца. Кайла. Он говорит о Кайле. Он думает, что она мертва? Конечно, он знает, ведь это то, что Хесус сказал всем, кроме меня, него, Камиллы и двух мужчин, которые из тени наблюдают за каждым движением Лиззи.
Я сглатываю комок, застрявший у меня в горле. Моё сердце беспорядочно колотится, издавая болезненный, неестественный стук в груди. Что мне ему сказать? Что мне сказать? Я сокращаю расстояние между нами и прикасаюсь ладонью к его щеке, желая рассказать ему всё, но не могу. Может быть, я могла бы сказать ему, что она жива, но что я не знаю, где она. Но тогда он соберётся искать её. Он накинется на Хесуса со всеми силами, что у него имеются.
— Как она умерла, Тор?
— Я не знаю, — шепчу я, тревожно покусывая внутреннюю сторону губы. — Не... не думай об этом, — шепчу я.
— Не думать об этом? — его глаза распахиваются, наполняясь гневом и болью. — Моя дочь... наша дочь, Тор...
— Я не знаю! — мой голос срывается, и слёзы текут по моим щекам, потому что я ужасный человек. Мою грудную клетку фактически разрывает, когда я скрываю это от него. — Я не могу тебе сказать. Мне очень жаль. — Я пытаюсь вложить крупицу правды в свои слова, всё время чувствуя себя худшим человеком в мире. Он свирепо смотрит на меня, и тишина пронзает меня насквозь. Холодная. Тяжёлая.
— Ты подставила меня ради Кайлы, ты знаешь...
— Ты не должен был брать с собой половину русской мафии!
— А чего ты ожидала? Это был грёбаный план Ронана, в который меня не посвящали, пока ты не отправилась к ебучему Хесусу.
Я отворачиваюсь от него и провожу рукой по волосам.
— Нет. — Я стискиваю зубы, произнося эти слова. — Что касается плана Хесуса, то ты должен был умереть. Габриэль должен был умереть. — Я снова поворачиваюсь к нему лицом. Его глаза сосредоточены на мне, челюсть подрагивает от напряжения. — Тебе нужно было убить его, — говорю я, — и ты потерпел неудачу. Такова цена. Мы проиграли, Джуд. — По правде говоря, я — цена и приз. Но я не хочу говорить Джуду, что он потерял нас обеих.
— И что теперь? А? — он проводит рукой по волосам, прежде чем полезть в карман за сигаретой. Прикуривая, он подносит ладонь к пламени и делает несколько глубоких затяжек. — Что, чёрт возьми, теперь?
— Теперь мы должны принять то, что не можем изменить. — Я опускаю взгляд на его грудь и кладу ладонь на его твёрдый живот. Я скучаю по нему. Я скучаю по всему, что связано с ним. — И мы отомстим, когда сможем. — Я должна вернуться к Хесусу, а затем убить его, чтобы защитить Кайлу. Будет лучше, если Джуд подумает, что всё это во имя мести. Он это поймёт.
Джуд недоверчиво смеётся и делает шаг ко мне, прижимая меня к стене.
— Я ни хрена не принимаю эту ситуацию, — говорит он. Он на дюйм приближается ко мне, его тёплое дыхание овевает моё лицо. Я хочу поцеловать его, прикоснуться к нему, но не делаю этого. Я не могу, потому что, если я это сделаю, боюсь, я никогда его не отпущу.
— Тор, — говорит он, — она ведь не умерла, правда? — я закрываю глаза и откидываю голову к стене, тяжело сглатывая. Его пальцы обхватывают моё горло, и я чувствую, как его губы касаются моей челюсти. Ложь вертится у меня на кончике языка. — Не лги мне. Я знаю тебя. — Я открываю глаза, и он слегка отстраняется, чтобы посмотреть на меня. Эта энергия потрескивает между нами, магнетическое притяжение, которое, кажется, всегда так безвозвратно привязывает меня к Джуду. Мой взгляд опускается к его губам. Я не могу сделать это с ним. Он так сильно сжимает мой подбородок, совсем как прежний Джуд. — Она жива? — спрашивает он.