Неужели он думает, что украинцы согласятся на это? Что не будет какого-то восстания?
По словам Файнера, будут жестокие восстания, мятежи и годы непрерывного конфликта.
С одной стороны, разведка имела такое тектоническое значение, подумал Файнер, а с другой — была настолько нелогичной.
Несмотря на неопределенность, президент и его кабинет единодушно согласились с тем, что военный план России "абсолютно серьезен".
"Это очень высокая степень разработки, решение о спусковом крючке еще не принято, но уже готово", — сказал Блинкен.
Однако план — это не решение. Они могли видеть очень серьезное рассмотрение со стороны России, но не решение. Это было важное различие.
Это также стиль Путина, отметил директор ЦРУ Бернс. "Он любит держать свои возможности открытыми".
"Каковы альтернативные объяснения всех этих разведданных, кроме прямолинейной интерпретации?" спросил президент Байден.
"Это военная игра? Это вариант? Мы должны увидеть это, чтобы это напугало нас и заставило что-то сделать?"
Бернс сказал, что альтернативных объяснений не существует. Данные разведки были убедительными.
Аврил Хейнс, которая в качестве директора национальной разведки курировала все американские разведывательные службы, включая ЦРУ, располагала обширной информацией о рассуждениях Путина на сайте, провела их по новым точкам данных, которые они собрали.
По словам Хейнса, неуверенность и уверенность в себе — две стороны одной медали для Путина. "Он может быть неуверенным в себе, но может быть и человеком, который верит, что он единственный, кто может вернуть России былую славу".
Путин долгое время оплакивал распад Советского Союза, который он называл величайшей катастрофой XX века. Земли Украины, по мнению Путина, были "колыбелью России".
"Он считает, что Украина должна вернуться в состав России, и это должно быть превыше всего, — говорит Хейнс. Было абсолютное признание права собственности".
Тем не менее, Украина явно отдалялась от России, одновременно углубляя свое взаимодействие с Западом и НАТО. Украинские вооруженные силы становились все сильнее и лучше благодаря помощи Запада. Чем дольше Путин ждал вторжения, тем более грозным был бы отпор со стороны Украины.
По мнению Путина, военные действия были лучшим вариантом, чтобы предотвратить интеграцию Украины с Западом. Путин считал, что это нужно остановить любой ценой. "Для Путина потеря Украины — это фактически экзистенциальная угроза", — говорит Хейнс.
По его расчетам, вторжение будет успешным и быстрым, и Украина снова окажется под контролем России.
Хейнс говорила с откровенностью и интенсивностью, которые приковывали внимание зала.
По словам Хейнса, его военный план кажется безумным, если думать о том, что имеет смысл для российского народа, но Путин ставит свое видение гораздо выше здоровья и богатства россиян.
Путин верил, что Россия будет приветствоваться большинством украинцев, резюмировал директор Хейнс. Он считает украинцев меньшими людьми, чем русские. "Он один из самых расистских лидеров, которые у нас есть".
Российский президент рассудил, что любые последствия для его страны будут недолгими. Экономические санкции Запада будут смягчены за счет мощного фонда национального благосостояния России и благоприятных экономических показателей в ближайшие несколько лет, прежде чем Путину придется участвовать в следующих выборах. Нынешние высокие цены на энергоносители не позволят Европе присоединиться к Соединенным Штатам и ввести значительные экономические санкции, которые нанесут ущерб европейской экономике.
Решимость Европы и США будет ослабевать со временем, с ухудшением ситуации с нехваткой продовольствия, инфляцией и дефицитом энергии. Россия лучше справится с сохранением решимости, и, по мнению Путина, время было на его стороне. По крайней мере, так показала американская разведка.
"Это то, что Путин планирует сделать", — повторил Бернс. Это было необычно для спецслужб — быть столь однозначными.
"Это было бы просто безумием", — сказал Байден. "Я знаю лидеров. Лидеры, как правило, больше думают о рисках, чем о выгоде, а Путин — оппортунист, но довольно несклонный к риску человек. Он находится лишь на нижней, узкой границе допустимого риска. Это так радикально отличается от того, что я о нем знаю", — сказал Байден. "И еще, чтобы лидер решил сделать это без конкретной спички, поджигающей фитиль". Это было бы безумием.