"Удары были предприняты для сдерживания будущих атак и были проведены таким образом, чтобы ограничить риск эскалации и свести к минимуму потери среди гражданского населения", — говорится в письме президента на имя спикера Палаты представителей Майка Джонсона. "Соединенные Штаты готовы предпринять дальнейшие действия, если это будет необходимо и целесообразно, для отражения дальнейших угроз или нападений".
Примерно через две недели Байден отдал приказ о нанесении ударов по персональным целям. После того как две из них были поражены, атаки на американские силы в Ираке и Сирии приостановились. Байден тоже взял паузу. Его послание лидерам ополченцев было четким: "Мы определили ваше местоположение, и если вы снова нападете, мы вас убьем".
Но угроза насилия не была ослаблена.
В субботу, 30 декабря, хутисты выпустили две противокорабельные баллистические ракеты в сторону крупного торгового контейнеровоза Maersk Hangzhou. Военно-морские силы США на корабле USS Gravely сбили ракеты до того, как они попали в цель. На следующий день, в канун Нового года, йеменские силы на быстроходных катерах попытались потопить тот же контейнеровоз.
С кораблей "Эйзенхауэр" и "Грейвли" стартовали вертолеты ВМС США и открыли огонь по быстроходным катерам, которые открыли ответный огонь. США потопили три из четырех малых катеров, убив их экипажи. Четвертый катер скрылся.
Президент Байден находился на острове Санта-Крус на Виргинских островах США во время ежегодных новогодних каникул вместе с первой леди. Вместе с ними отправились Джейк Салливан и его жена Мэгги Гудландер. Они планировали провести новогодние выходные на берегу моря.
Однако утром в день Нового года президент Байден провел еще один сеанс связи с секретарем Остином, генералом К. К. Брауном, Джейком Салливаном, Бреттом Макгурком и другими, чтобы обсудить, следует ли Байдену нанести прямые удары по Йемену против хутистов.
По словам Остина и Кью Брауна, военным потребуется время на подготовку к удару такого рода, поэтому Байден не санкционировал немедленные удары, но хотел убедиться, что они все спланировали.
"Что произойдет, если мы достигнем этих целей?" спросил Байден, засыпая своих советников вопросами. "Каков будет сопутствующий ущерб? Как могут отреагировать хути? Готовы ли мы к их ответным действиям? Защищены ли наши люди? Достаточно ли у нас противоракетной обороны? Есть ли у вас необходимые ресурсы?"
Президент дал понять, что не хочет применять военную силу таким образом, чтобы это привело к последствиям второго или третьего порядка. Регион уже был классическим очагом возгорания, который мог загореться и мгновенно распространиться.
Подготовьте все необходимое, — сказал Байден.
Он также поручил им скоординировать свои действия с союзниками, чтобы выступить с решительным осуждением и предостеречь хутистов от дальнейших нападений. Совместное заявление, подписанное 13 странами, было опубликовано два дня спустя.
В январе атаки хути продолжались. Байден сказал Макгурку, что хочет попробовать дипломатию с иранцами в дополнение к угрозам и применению силы. Ближним Востоком нужно было управлять осторожно. Байден хотел быть активным, но не слишком активным, как это было в его стиле. Он хотел приглушить ощущение Дикого Запада на Ближнем Востоке.
У Байдена было три четких послания для иранцев. "Мы не стремимся к масштабному ближневосточному конфликту, мы хотим ограничить этот конфликт Газой и не стремимся к войне с Ираном", — сказал Байден Макгурку.
"Но, но, — сказал Байден, — и большое но, мы будем защищать наших людей и защищать наши интересы".
Он велел Макгурку предупредить иранцев: "Либо вы прекратите это, либо нет".
Макгурк прилетел в Маскат, столицу Омана. США не общались с иранцами напрямую, а пользовались услугами посредников, таких как оманцы. Это был изнурительный перелет протяженностью более 7000 миль.
"Вы должны разобраться с хути, которые запускают эти ракеты по кораблям", — сказал Макгурк в послании, переданном через Оман Али Багери Кани, заместителю министра иностранных дел Ирана и главному переговорщику по ядерной программе.
Макгурку всегда казалась странной эта обстановка. Он мог видеть иранцев на другом конце комнаты, а они могли видеть его. Но они не разговаривали друг с другом напрямую. Оманцы передавали сообщения туда и обратно. Тем не менее, это был лучший вариант личного общения, который был у США, чтобы передать сообщение Верховному лидеру Ирана.