С этого мгновения раненый перестал интересовать Коло.
Бедокур куда важнее, тем паче, что убийца благополучно избежал предназначенных ему кружек. Одна угодила в висок коренастому купчику — трагерцу, судя по смуглой коже и чёрным волосам с лёгкой сединой. Вторая умудрилась долететь до стены, так и не встретившись ни с кем из весьма густой толпы. Да, чудеса случаются, но не всегда они идут на пользу.
Жаме легко скользил сквозь скопление мечущихся напуганных посетителей гостиницы. Два солдата — аркебузиры, если судить по багряным нашивкам на рукавах, — попытались заступить ему путь, но отпрянули, натолкнувшись на хищный ледяной взгляд. Ну, конечно, в Вожерон они шли, чтобы вернуться с победой и славой, а кроме того набить кошельки звонкой монетой, а не ради безвестной смерти в придорожном заведении.
Коло спрыгнул на пол, опрокидывая стол. Толчком ноги отправил его навстречу Бедокуру. Успел заметить, что серый полукафтан отца Сабана мелькнул в дверях. Значит, половина дела сделана. Осталось навсегда отучить ретивого наёмника перебегать дорогу лучшему убийце в Аркайле. Щёголь поднёс к губам тростниковую трубочку и что есть силы дунул в лицо Жаме. Батистовый лоскуток, всунутый вместо пыжа, вылетел, заставив Бедокура качнуться в сторону. Он не мог не ждать подвоха. И дождался. Следом за тряпочкой в воздухе поплыло серовато-серебристое облачко.
Мало кто знает, что если собрать на рассвете пыльцу с огромных белых кувшинок, которых так много цветёт на озёрах Лодда, и смешать его с высушенной и толчёной икрой алых морских ежей, обитающих в скалах у южной оконечности самого маленького из островов Айа-Багаана, а полученную смесь прокалить в пламени свечи из горного воска, а потом ещё раз растереть до состояния мельчайшей пыли, то на любого, вдохнувшего её, нападает безудержный чих. Такой сильный, что известны случаи, когда человек умирал — лопалась лёгочная жила. Что ж, если Жаме всё равно суждено не выйти живым из «Золотой корочки», пусть удовольствие скрасит его последние мгновения. Не зря же утверждает людская молва — чем больше чихаешь, тем сильнее чихать хочется.
Чтобы не попасть под действие собственного снадобья, Коло немедленно натянул на лицо шёлковый шейный платок, с которым не расставался всё время, проведённое в дороге. Прикрыл рот и нос. С удовлетворением окинул взглядом залу.
Вокруг творилось нечто неописуемое.
Люди, казалось, ослепли и оглохли. Они чихали на разные голоса — визгливо и тоненьки, басовито и раскатисто, сипло и сдавленно. Кланялись, как на молебне. Сталкивались. Иногда даже лбами. Тёрли носы и глаза платками, рукавами, грязными пальцами.
Жаме выронил стилет и самозабвенно чихал, припав на одно колено и скособочившись. Свежая рана в плече не давала ему полностью отдаться наслаждению. Коло, брезгливо отстраняясь от брызжущих слюной и соплями солдат и обывателей, обошёл перевёрнутый стол, взял бывшего товарища по Гильдии за подбородок, потянул вверх, приставляя к кадыку остро отточенный нож. Приблизил закрытый шёлковым платком рот к его уху.
— Я же сказал — привет дружище! А ты сразу в драку.
— Я… Ты… Ап-чхи!
— Ты потерял берега, дружище. Нельзя же быть таким корыстным!
— Ап-чхи!
— Есть нечто святое в этом мире. Например, нельзя убивать детей, беременных женщин и служителей церкви.
— Джа… Ап-чхи!
— Только не надо мне рассказывать, что Джа тебя заставил.
— Ап-чхи!
— Может, я и пожалел бы тебя, но мне не нужен такой «хвост». Прощай, дружище.
— Коло! — Бедокур попытался вырваться. — Ап-чхи!
— Иди в Преисподнюю, Жаме!
Острое лезвие легко разрезало кожу, а потом и хрящ. Струёй ударила кровь. Коло оттолкнул дёргающееся в агонии тело и, уворачиваясь от чхающих, выбежал на задний двор. Присел, воткнул нож с глинистую землю, очищая его от крови. Сорвал с лица платок, протёр клинок дочиста, а грязную тряпку скомкал и швырнул под стену. Жаль, конечно, дорогая вещь, но покрытая «чихательной пыльцой» она никому не нужна.
Отец Сабан уже сидел в седле, ёжась и втягивая голову в плечи. Он явно не одобрял переполох, устроенный спутником. Его коня под уздцы удерживал шустрый поварёнок, а гнедого, на котором ехал Коло, и чалую вьючную кобылу — его старший брат. Такой же вихрастый, только на голову выше и пошире в плечах.