Но самое главное — конь! Этого гнедого жеребца Пьетро не спутал бы ни с каким другим скакуном. Плавность движений, отсвечивающая золотом шерсть, шелковистая грива. Трагерская порода славилась на все двенадцать держав, что не могли не признавать даже кевинальцы, испокон веков враждующие с западными соседями. Именно его он почти год тому назад одолжил Лансу альт Грегору, когда тот, настрадавшись вволю в зимнем лагере Роты Стальных Котов, вознамерился наведаться в Аркайл и узнать о судьбе Реналлы, взявшей его в плен красотой зелёных глаз.
Что это за люди? Откуда прибыли в Вожерон и где черноусый раздобыл коня, которого Ланс клялся вернуть во что бы то ни стало, уезжая на север?
Вот это стоило выяснить.
Пьетро альт Макос, придерживая шпагу, чтобы не била по ноге, кинулся к лестнице, чтобы успеть перехватить загадочных незнакомцев до того, как они минуют площадь. Перехватить и расспросить, как следует. Конь должен быть возвращён истинному владельцу. Пускай его нынешний хозяин и противится. Либо золотом, либо властью главнокомандующего армией Вожерона Пьетро добьётся своего.
[1] Пелеус — головной убор из фетра, плотно прилегающий к вискам.
Глава 5
Ч. 1
В Эр-Трагере выпал снег.
Даже старожилы не припоминали такого раннего начала зимы. Начали желтеть, но ещё не облетели листья с каштанов и олив, тополей и смоковниц. Ещё не был убран весь виноград в окрестных сёлах. Краснобокие яблоки смотрелись на прихваченных инеем ветвях, как диковинные украшения.
Трагера — держава южная. В особенности если сравнивать с Аркайлом или Унсалой. Зима здесь всегда начиналась не раньше адвент и редко когда затягивалась дольше дня Святой Пергитты Великомученицы. Поэтому нынешние неожиданные заморозки многие восприняли, как предзнаменование. К добру ли, к худу ли? Это известно одному лишь Вседержителю, ибо всё происходит по воле Его и с попустительства Его.
Но в Эр-Трагере выпал снег.
Он покрыл землю, словно саван или траурная накидка.
Столица прощалась с героями, которые спасли её ценой своих жизней.
Шестьсот сорок два рядовых артиллериста — канониры, бомбардиры, гандлангеры и прочая орудийная прислуга.
Сто тридцать четыре моряка — гребцы галер и солдаты абордажных команд, которые довели до конца дело, начатое пушкарями.
Сорок пять офицеров — флотских и артиллеристов.
Восемнадцать менестрелей.
Защищая Южный порт, Ланс не мог видеть всего сражения целиком. Его подробности он узнал позже, уже после того, как из ноги вынули щепку, промыли рану и, смазав целительным бальзамом, забинтовали.
Оказывается, кроме артиллерийской дуэли, несколько многопушечных кораблей подожгли брандерами — трагерцы-моряки, словно смертники, вели начинённые пушечным зельем судёнышки на встречу браккарцам, сцепляли их намертво, зацепив канатами с «кошками» за ванты вражеских кораблей. Когда пошла ко дну «Гордость Бракки», унося за собой короля Ак-Орра тер Шейла и главного мага-учёного Нор-Лисса, островитяне пустились наутёк. Конечно, силы их армады вполне хватало, чтобы не оставить камня на камне от Южного форта вслед за Северным, а потом ещё расстрелять сам Эр-Трагер, но, по всей видимости, никто не рискнул взять на себя командование. Капитаны кораблей получили перед боем диспозицию, но в ней не предусматривалась гибель короля — главнокомандующего браккарской армией и флотом.
Суда потянулись на северо-запад, теряя скорость из-за ветра бакштаг. Этим воспользовались галеры, выжидавшие до поры до времени под защитой береговых укреплений. Они кинулись вслед уходящей эскадре, словно псы вдогонку за раненым медведем. Моряки налегали на вёсла, понимая, что наконец-то пришла пора расплаты. Ненавистные северяне получат сполна за свою наглость, заносчивость, жадность и вероломство. Догонные пушки палили, не переставая. Жерла охлаждали, окатывая морской водой, которую черпали из-за борта. Их ядра не могли проломить крепкие борта каракк, но сбивали рангоут, рвали такелаж, лишая корабли управления. Несколько судов, отставших от кильватерного строя, взяли на абордаж. Несколько таранили и пустили на дно.