— Какой суд? Зачем? — Лансу казалось, будто он слушает какой-то бред сумасшедшего, настолько слова Иты, простые и понятные по отдельности, не поддавались осознанию в целом. Разум отказывался принимать значение фраз. Так не может быть. Так не должно быть. Так не бывает.
— Если ты помнишь, суд Вседержителя назначается, когда доводы обвинения и защиты равны и нет никакой возможности доказать правоту той ли другой стороны. Ну, например, виновна или не виновна Реналла.
— Это я знаю. Зачем его назначили?
— Кого?
— Суд.
— Этого я тоже не поняла. Очевидно для того, чтобы определить — брать Реналлу под стражу или нет.
— Уму не постижимо…
— Не могу возразить. Ужасно запутанная история.
— Что было дальше? Жерон написал?
— Написал. Сторону обвинения, представлял Виго альт Баррас — кузен прана Клеана, следовательно, дядя Кларины.
— Давай без ненужных подробностей!
— Тебе не угодишь, альт Грегор! То ты засыпаешь вопросами, на которые нет ответа, то отказываешься от подробностей.
— Ита! Меня интересуют важные подробности.
— Как ты узнаешь — важные они или нет, если не услышишь?
— О, стигматы святого Трентильяна! Рассказывай, как хочешь!
— Защищать честь Реналлы вышел Кухал Дорн-Куах из Кринта.
— Кухал? Откуда он там взялся⁈ — Менестрель с трудом удержал челюсть, чтобы не отвисла до воротника нового чёрного бархатного дублета.
— Откуда я знаю? Наверное, тоже нанялся на службу — защищать вожеронцев от освободителей из Аркайла.
— Он, конечно, победил? Знаю этого шельмеца — с мечом в руках это не человек, а ветряная мельница.
— Нет. Кухал погиб. Виго альт Баррас оказался опытным бретёром. Несмотря на полученные раны, сумел заколоть кринтийца.
— Не может быть!
— Что не может быть? Альт Грегор! Я тебе только что прочитала строчку з письма прана Жерона: «Виго альт Баррас оказался опытным бретёром. Несмотря на полученные раны, сумел заколоть кринтийца».
— Кухал погиб…
Ланс помнил их последнюю встречу в Кранг-Дху. Медвежьи объятия, громовой голос. Помнил, как Дорн-Куах настаивал, чтобы менестрель не возвращался на браккарский корабль. Три тысячи болотных демонов! Он же проболтался тогда кринтийцу о своём неразделённом чувстве. Тот ещё предлагал украсть Реналлу…
Вот оно что!
Ну, почему все друзья не прислушиваются к его мнению, а берутся устраивать чужую жизнь, как свою собственную? От чего всё это? От излишней преданности или от пренебрежения мнением друга? Или от глубокого убеждения, что прав только ты? И это ещё лучшие из лучших. Люди чести и совести. Что тогда можно говорить о подлецах и предателях? Тебя размажут, как масло по краюхе хлеба, скомкают, как ненужную записку, Вышвырнут на обочину, как огрызок яблока.
И теперь получается, что ещё один друг погиб из-за него, из-за Ланса альт Грегора из Дома Багряной Розы. Отправился, как ему думалось, совершать благое дело, и напоролся на клинок записного фехтовальщика. В сражении, на поле брани, Кухал разделал бы любого аркайлского бретёра, как кухарка цыплёнка, но здесь был суд поединком, на огороженной площадке, под взглядами толпы. Как и на дуэли, здесь следовало соблюдать определенные правила, изображать благородные манеры, не позволять наблюдателям заподозрить себя в нечестной игре.
— Он погиб из-за меня… — одними губами прошептал Ланс. — Из-за моей нерешительности, из-за моей лени, из-за моей страсти не вмешиваться в течение событий.
— Эй, альт Грегор! — В голосе Иты звенела нешуточная настороженность. — Ты умом не тронулся? Хватит себя корить. Ещё немного и выйдет, что все, кого убили на северном материке за последние два-три года, погибли из-за тебя. Так не бывает! Слышишь? Ты — просто человек, а не Отец Лжи. Ты не определяешь судьбы людей. Каждый из них сам находит свой путь в жизни и следует ему так, как считает нужным. Если кому-то из твоих друзей вдруг не повезло, то это промысел Вседержителя, а не твоя вина.
— Я не пытаюсь сравниться со Вседержителем, — ответил менестрель. — Простоя притягиваю несчастья. Любой человек, который оказывается на более-менее долгий срок рядом со мной, обречён на беду. На твоём месте я бежал бы от Ланса альт Грегора, как от чумы. У тебя есть ещё надежда на спасение.
— Лекарям не пробовал показываться?
— Что могут сделать лекари, когда сам Вседержитель бессилен?
— Ты пугаешь меня, альт Грегор. — Танцовщица покачала головой. — Мне рассказывать дальше или хватит уже?