ной к нему. Волчица скалилась, обнажая ряды белоснежных зубов. Что же она не нападает? Видит же, что я безоружная. Прыгай и перегрызай глотку, чего сложного? Я неожиданно вспомнила правило, как поступать, если на тебя нападает собака. Нужно защитить горло, выставив локоть вперед. Ну, а потом попробовать сбросить зверя. Конечно, можно было попробовать, но это спасет мою жизнь только до того момента, пока Кесси не нанесет удар в спину. Наконец волчица присела, заняв стойку охотника. Зверь чуть отклонил голову, выбирая место, куда напасть. Нервно сглотнув, я поставила одну ногу назад, добиваясь более устойчивой позиции. Главное - не упасть. Наконец волчица прыгнула. Я уже собиралась сбить ее руками, но она прыгнула выше меня. Оттолкнувшись лапами от моих плеч, зверь полетел еще выше на не ожидавшую такой выходки Кесси. Волчице удалось сбить меня с ног, и я больно ударилась затылком о каменный пол. Перед глазами запрыгали маленькие точки, в голове загудело. Я слышала грозное рычание волка. Откинув голову назад, все еще лежа на полу, я увидела, как Кесси только-только скинула с себя волка. Вот это уже ни в какие рамки не лезло. Рана на плече раскрылась, заливая пол кровью. Я крепко зажала свободной рукой плечо, чтобы не потерять слишком много крови. Не хотелось бы прямо сейчас так глупо сдохнуть. - Предательница! - крикнула Кесси, - Я же говорила Адриану, что не стоило тебя прощать. - Ты все еще считаешь его отцом? - издевательски прошипела волчица, - Как же ты не поймешь, что он тебя использует. Мозг отказывался принимать поступившую информацию. Все-таки я очень устала. Вот бы все это поскорее закончилось. Я начала отползать подальше, в темный угол, чтобы не быть на пути у ссорящихся сестер. Мне было совершенно на них наплевать, главное - выжить. Из темноты гораздо удобнее смотреть, особенно когда знаешь, что тебя не видно. Волчица сохраняла дистанцию, не подходя к Кесси. Девушка бешено сверкала глазами. Вдруг зеленоглазая резко запрокинула голову и издала гортанный вопль. Крик был совсем нечеловеческий. Какая-то смесь рычания и крика птицы. Лицо Кесси вытянулось, заостряясь в районе носа. Из лопаток на спине начали вырастать огромные крылья с огненным оперением. Кисти рук увеличивались, приобретая острые когти. Ноги и руки стали массивными лапами. Лицо также обросло перьями, став совсем не похожим на человеческое. Скорее, на орлиное. Кесси опустилась на четыре лапы, расправив широкие крылья. Теперь это была совсем не девушка, а огромный ярко-красный грифон. - Ты пожалеешь о том, что появилась на свет, - зарычала Кесси, пригибаясь, заняла боевую стойку. Волчица зарычала, прижимаясь к полу. У меня уже не было сил удивляться. Горячая кровь продолжала тонкими струйками сочиться сквозь пальцы. Думаю, это не смертельно, но жизненных сил заберет очень много. Волк сорвался с места первым, целясь когтями грифону в горло. Кесси чуть пригнулась, отчего волчица пролетела над ее головой, вцепившись в спину. Грифон крыльями отбросила волка к стене. Кесси медленно подошла к сестре, занося лапу для удара. Волк быстро перекатился на бок, избегая удара в голову. Вскочив на лапы, зверь вцепился в бок грифону, раздирая зубами яркие перья. Кесси взвыла, почувствовав, как горячая кровь заструилась по ее боку. Грифон схватила длинным клювом волка за лапу. Зверь зарычал, пытаясь выдрать конечность из пасти врага. Кесси с трудом оторвала волка от себя, подняв зверя в воздух, тряхнула головой и отбросила волчицу от себя. С тихим скулежом она отлетела в тот угол, где скрывалась я. Все-таки грифон был в два раза больше волка, что давало ему огромное преимущество в бою. Я отодвинулась подальше от волка. Даже если она вступилась за меня, это не означало, что она не может на меня напасть. Волчица еле поднялась с пола. На лапе остался глубокая рана от острого клюва грифона. Вот если бы я знала, куда отлетел мой меч в пылу сражения, тогда бы я вступилась за своего защитника. - Только не вмешивайся, - тихо прошипел волк, - я знаю, что ты хочешь. Но это моя битва. Волчица выскочила из укрытия на своего врага. Кесси ловко увернулась, сбив волка с траектории длинным львиным хвостом. Волк развернулся, сильно припадая на прокушенную лапу и вцепился зубами в хвост противника. взмахнула хвостом, пытаясь сбросить нападавшую, но волчица держалась крепко. Вдруг мое внимание привлекло чье-то еле заметное присутствие. Не я одна наблюдала за поединком сестер. Я подняла взгляд к потолку, где находился небольшой выступ, на котором можно было сидеть. Я увидела его. Того, чьей смерти я больше всего жажду. Тот, из-за которого все это происходит. По чьей вине погибают люди. Под самым потолком сидел Адриан, спустив ноги в пустоту, с интересом наблюдая за борьбой его дочерей. Интересно, знал ли он, что я тоже здесь? Я мысленно послала ему такое оскорбительное сообщение, что произнеси я его вслух, у многих бы уши завяли. Даже если он и знал, то не обращал на меня ни малейшего внимания. И смотрел он на бой так, словно это было запланировано. Будто, так и должно быть. Мои мысли прервал пронзительный визг. Волчица намертво вцепилась зубами в горло грифона, не обращая внимание на то, что Кесси раздирала лапами ее в клочья. Это выглядело просто ужасно. Кровь фонтаном брызгала во все стороны, окрашивая стены и пол в неровный алый цвет. Издав еще один душераздирающий вопль, Кесси тряхнула головой и завалилась на бок, закатывая глаза. Волчица оказалась погребенной под грудой уже потускневших красных перьев. Я резко подскочила на ноги, стремясь вытащить волчицу из-под мертвого тела. Теперь уже точно не оставалось сомнений, что Адриан меня заметил. Только бы он дал мне время спасти волчицу. подбежав к мертвому телу грифона, я увидела, что морда волка оказалась снаружи. Я еле вытащила волчицу из-под Кесси. Все тело зверя покрывали глубокие раны, оставленные острыми когтями и зубами грифона. Через морду шла уродливая кровоточащая царапина. Только тяжело вздымающийся бок указывал на жизнь, которая вот-вот покинет искалеченное тело. Волк лежал на полу, не шевелясь. Глаза были закрыты. Я услышала глухой стук о камень. Наверное, это Адриан спрыгнул со своего места и приближается, чтобы прикончить меня. Мужчина остановился за несколько метров и как-то печально посмотрел на неподвижные тела. Я услышала, что он что-то тихо шепчет себе под нос. Я смогла лишь расслышать слова: «Они уходят друг за другом. Уже трое». Я вскинула голову, вопросительно смотря на Адриана. Тот окинул меня презрительным взглядом, смешанный с ненавистью, отвернулся. - Кто же ты, - тихо-тихо проговорила я, поглаживая еле живого волка по гриве, - Исчезающая, что спасла меня? У меня не было сомнений, что это кто-то из моих бойцов. Никто из армии Адриана не мог знать, что мы звали на помощь обитателей других Веток из отчаяния. Даже мало, кто из моих бойцов знал настоящую причину. Адриан не двигался, что было удивительно. Я не ожидала, что он будет хоть как-то скорбеть по умирающим дочерям, ведь у него каменное сердце. Даже жестокая вражда не позволяет ему сорваться с места и прикончить меня. Даже безоружную. Я видела, что у него в ножнах находился меч. Если бы я могла, то обязательно выскочила из колокольни прямо через окно. Но я не могла оставить волчицу умирать здесь. Нет, могла, но не хотела. Какое-то глубокое чувство преданности не позволяло мне бросить ее здесь умирать. Но и бесконечно так сидеть не получится. В конце концов волк протянет недолго, и тогда Адриан вонзит мне меч в спину. В колокольне царила мертвая тишина. Никаких воплей, звона оружия. Просто сонная мирная тишина, которая бывает так редко. Бывает тогда, когда несколько людей смотрят на умирающего. Даже заклятые враги забывают про сражение, когда кто-то умирает на их глазах. Это некая дань уважения павшим. Негласное правило, которому следуют почти все. Внезапно мертвую тишину разрушил звон разбитого стекла. Вздрогнув, я обернулась на источник звука. На полу, присыпанный осколками стекла, лежал... Эйден?! Что он здесь вообще забыл? Парень выглядел очень жалко. Весь мокрый от дождя, измазанный своей и чужой кровью. Шатен подскочил на ноги, вытащив пару осколков из руки, быстро достал меч. Адриан резко переменился в лице, приближаясь к появившемуся парню, вынимая меч из ножен. Мне действительно хотелось помочь Эйдену, но у меня не было оружия, не было сил. Внимательно следя за Адрианом, Эйден обошел его кругом и приблизился ко мне, не сводя с врага глаз. Создавалось такое ощущение, что у Адриана совсем не было желания никого убивать. Эйден тоже это понял, поэтому опустился рядом со мной на колени, прижимая руку к груди волка. Парень сидел, неподвижно, прикрыв глаза. Шатен начал мелко трястись, но выражение лица его не менялось. Губы Эйдена сузились в маленькую полосочку, подрагивая. Лицо приобрело немного красноватый оттенок. Наконец Эйден открыл глаза. Они были полны слез. Парень склонился ниже над телом волка. Небольшие капли срывались с ресниц Эйдена и падали на кровоточащие раны волчицы. К моему изумлению, от ран стал идти легкий дымок. Казалось, что они просто растворяются в слезах. Вдруг волчица чуть шевельнулась, приоткрыла глаза. Это было похоже на настоящее чудо. Теперь я наконец поняла, что про