— А ведь бывший начальник Стеблуха, экс-депутат Юлкович именно этим отелем и владеет. В смысле является акционером. Это мои пранкеры раскопали, — воскликнула Рита.
— Умные ребята! Получается следующее: из-за чехов саженцы в Россию привозят почти на два месяца позже. Время на карантин исчерпано. Госзаказ давит сроками. Мы платим взятку, это записывается, и я уже априори попал.
— Но получается, что тебя вынудили! — проговорила с возмущением Рита.
— Именно! Вынудили! — торжествующе сказал я. — И теперь это очень хорошо. Если Зульфия Закировна получит подтверждающее письмо от итальянцев, нам будет, чем парировать.
Я встал и прошёлся по палате. Пространства мне здесь не хватало — как льву в клетке.
— а дальше? — спросила Рита, словно чувствуя, что я раздражаюсь.
— Дальше. Как ты сказала, с таможни часть саженцев уходит неизвестно куда. Потом их привозят обратно и, видимо, возвращают уже хорошо заражённые растения огнёвкой, привезённой с Дальнего Востока. Там гораздо суровее климат, короче лето, а в Сочи китайской огнёвке полный кайф — она размножается многократно до самой зимы и жрёт с удвоенной скоростью самшит. При тёплой зиме она в спячку уйдёт всего на один-два месяца.
— Деревья, кстати, уже были заражены каким-то грибком, — задумчиво вставила Рита, наматывая прядь чёрных волос на палец.
За окном вечерело, тучи начали окрашиваться сизым. За это не люблю декабрь — слишком мало светового дня.
— Как мне сказал Сергей, вылечить грибок тоже не удавалось. А случись вдруг проверка или что-то подобное, типа визита первых лиц, проще было уничтожить рощу, чем признаваться в собственной некомпетентности руководству. Хотя точно мы этого не можем знать. Главное, что бóльшая часть угодий погибла достаточно быстро. Уже к октябрю.
— И тут подключаюсь я. Со своей петицией, — вздохнула Рита. — Написать которую мне посоветовал Стеблух.
— Угу. Под выборы, когда я точно на слуху, по мне шарахает обратка, — сказал я. — Сомнения, что виноват именно я, нет: вся более-менее активная общественность в курсе, кто урод. Дело поручают молодому следователю, который хочет выслужиться. И меня закрывают.
— А министр? — облизнула пересохшие губы Рита.
— А министр наверняка получит по шапке, когда состоится открытый суд надо мной. И после «справедливого приговора» разразится куда более наглядная истерия, чем сейчас. И это должно быть не сразу, а только к тому времени, когда «Герос Групп» будет сожрана банком с потрохами.
Я распалился, размахивая руками, не глядя на Риту.
— И заметь: никому гада-миллиардера не будет жалко. Все скажут: так ему и надо! И тут, Рита, твои выступления в защиту меня и тем более замужество будут совсем ни к чему. Зачем общественному мнению сомневаться? Враг должен быть определён чётко, тогда его проще ненавидеть.
Рита закивала, посерев:
— Я тоже так подумала…
— Поэтому самый простой вариант — продолжал я развивать свою «теорию заговора» — и тебя засадить хотя бы на пятнадцать суток. За несанкционированный митинг. Чтоб не мешалась. Ведь почти миллиард долларов, на их взгляд, стоит того. Они уверены, что меня не выпустят, это раз. Что перекредитоваться я не смогу, — это два.
Понимая, что я на самом деле в тупике, я заметался по палате от одной крашеной стены к другой. Терпеть не могу этот невнятно бежевый цвет! Я распахнул окно, чувствуя, что задыхаюсь.
— Ванюша, — осторожно подошла Рита. — Это всё очень логично — то, как ты рассказал. Но если внезапно поверить Стеблуху, при чём здесь твой адвокат? Если он как-то задействован, если он в «доле», то зачем ему тебя перекредитовывать?
Я повернулся к ней, как вкопанный.
— Потому что старый армянин с еврейскими корнями решил переиграть нас всех!
— Ты думаешь?
— Почти не сомневаюсь. Больше не сомневаюсь. Я всё думал, чего он тянет — никаких претензий не выставляет, жалоб, требований, как это обычно бывало, не пишет? А теперь концы сошлись.
— Тогда рассказывай скорее. Этого я не понимаю. У меня вообще уже голова от всего кружится.
— Элементарно, Ватсон! — рассмеялся я. Мне внезапно полегчало — когда понимаешь, с кем бороться и почему, становится просто. А я люблю простоту. — Юрий Самвелович вытаскивал меня в Карловых Варах. Он вёл переговоры с отелем «Булов Гранд» и с его руководством. Возможно, там он встретился с Юлковичем. Или даже со Стеблухом. Возможно, он о нашем «чёрном маклере» выяснил гораздо раньше и решил не разглашать, оставить себе инфу на всякий случай. Бобров говорил с ним и с безопасниками, упоминал Стеблуха. Насчёт Самшитовой рощи и петиции я с адвокатом консультировался. Если у него были дополнительные сведения, он сориентировался быстрее и… купил акции банка. Хотя, может, это и случайность. Однако каким-то образом Стеблух об этом пронюхал и предъявил нам с тобой «подарочек». Я бы его не принимал, но совпадения… Ненавижу совпадения! Не верю в них! Я вообще удивлён, что у Юрия Самвеловича хватает денег на такие покупки, но это мы пропустим. Мы снова пришли к нужному знаменателю…