Весна 41-го на Моонзунд пришла дружная. Солнечные лучи растопили снег. На север потянулись журавлиные стаи. Щедрой пышной зеленью покрылась земля. Ночами, будоража бойцов, напоминая дом и оставленных на родине подруг, в запущенном саду у пристани Мынту надрывались соловьи. Старые яблони с узловатыми сучьями снова помолодели, покрылись белым кипением цветов. А на батареях Береговой обороны наступили жаркие дни. С первыми транспортами из Кронштадта пришли новые грузы. Орудия необходимо было выгрузить и быстро установить. Подходила к концу и постройка башенной береговой батареи № 315 капитана Александра Моисеевича Стебеля на южной оконечности Сааремаа — полуострове Сырве. Эта батарея вместе с другими на Курляндском побережье прикрывала вход в Рижский залив из Балтики.
В конце мая партийный и комсомольский актив островного гарнизона — с береговых батарей, инженерных батальонов, частей 3-й отдельной стрелковой бригады и 10-го погранотряда — собрался в Курессаре в Доме Красной Армии. Проводил совещание военный комиссар Береговой обороны бригадный комиссар П. Е. Дорофеев.
На сцене крупная карта Моонзундского архипелага. Присутствующим хорошо видно: с юга от островов — Рижский залив, с севера — Финский. С запада — ширь Балтики. И только на востоке острова архипелага отделены от материка узкой синей полоской воды — Моонзундским проливом. Самый большой из островов — Сааремаа. По своей форме он напоминает гуся, вытянувшего в море шею. Там, где у гуся хвост, дамбой присоединился остров Муху. А повыше над ними — Хийумаа и Вормси.
Голос бригадного комиссара звучит негромко. Он говорит о том, что строительство большинства батарей еще не закончено, что людей не хватает, но тем не менее надо приложить все силы для ускорения стройки. Положение в мире напряженное, надо быть в постоянной боеготовности.
В зале тишина. Лица у людей строги и внимательны. Видимо, до этой встречи не все из них задумывались, почему именно здесь размещен советский гарнизон, почему и в 1917-м немцы пошли на огромные жертвы, чтобы захватить Моонзундский архипелаг.
— Моонзунд — ключевая позиция на Балтике. Она прикрывает подходы к Риге и Таллину, дальние подступы к Ленинграду. Тот, кто владеет Моонзундом, — хозяин восточной Балтики. Сегодня надо сделать больше, чем вчера, надо быть бдительней, чем вчера, — разносится голос бригадного комиссара. — Наш сосед Германия — опасный сосед. Хотя мы и заключили с ней договор о ненападении, нужно быть готовым к любым случайностям.
За последнее время на островах активизировали свою деятельность члены националистической организации кайцелитов. Они запугивают гражданское население, которое служит в советских учреждениях. В анонимных письмах грозят активистам. Недавно пограничники задержали шлюпку с «гостями» из-за моря. Оказалось, это пытались вернуться на остров бежавшие с Сааремаа летом прошлого года члены профашистской организации. Зачем они возвращались? Об этом пока можно только догадываться…
С совещания по своим частям разъезжались без обычных шуток. Каждый чувствовал — надвигалось время больших испытаний.
Суббота в Курессаре — самый оживленный день недели. Суббота 21 июня 1941 года не была исключением. Уже с утра на велосипедах, лошадях, автобусах съезжались жители островов. Ехали с Сырве и из Триги, Кихелькоины и Ориссаре. Везли продукты на базар, ехали за покупками или просто развлечься. В субботу трудно купить билет в кино, еще трудней найти свободное место за столиком единственного в городе ресторана «Роял».
К вечеру людно становилось и в старом парке. На открытой эстраде давались концерты художественной самодеятельности моряков, под крики болельщиков на футбольном поле у замка проходила очередная товарищеская встреча саперов и артиллеристов. Много народу по субботам в Курессаре. И только патрули с красными повязками чинно разгуливают по городу, не смешиваясь с веселой шумной толпой. Комендант города майор Федоров строго следил за порядком в гарнизоне.
Фотография помещалась в переулке близ базарной площади. Три красноармейца — техники с аэродрома Кагул — остановились перед ее витриной.
— Увековечим свое пребывание на острове! — предложил товарищам одессит Генрих Ход.
В фотографии вся троица перед зеркалом старательно разглаживала складки под ремнями гимнастерок, поправляла пилотки. Рядом какой-то моряк листал растрепанный журнал на эстонском языке.