— Санитар! — закричал Леман из соседнего окопчика. Откуда-то сзади подбежал Вейс. Он был бледен. Снаряды рвались почти рядом с деревом, за которым лежал Фабиан.
Краммс! Я вздрогнул. Уже совсем близко. Вейс стер с лица что-то красно-белое. Затем вытер руку о траву. Леман снова закричал, но крик его стал понемногу затихать.
— Что случилось? — спросил я.
— Брызги попали мне в лицо. Мозги Лемана.
— А тебя не задело?
— Не знаю. Вот рукав разорвало.
Я подполз к нему. Леман уже замолк. Ему разворотило затылок, в черных волосах зияла рана. Правый рукав Вейса был разорван в предплечье.
— Дай-ка мне твой нож!
Я отрезал рукав его мундира. На рубашке алело пятно. Я отрезал и рукав рубашки тоже. Из царапины на бицепсе сочилась кровь.
— Очень больно?
— Не знаю, — жалобно пробормотал он. Я перебинтовал ему руку.
— Санитар! Сюда, помоги! — кричали слева.
Вейс испуганно посмотрел на меня.
— Санитар! Помоги!
— Иди туда! — твердо сказал я. А так ли я поступил — я и сам не знал. Вейс встал и, не взглянув на меня, побежал на крик.
Я поднял оторванный рукав его мундира и сунул себе в карман. У Лемана требовалось изъять ценные вещи. Я обшарил карманы. Там нашелся лишь носовой платок, зеркальце и бумажник. Нужно было перевернуть труп и достать часы — нужно было хоть что-нибудь делать, чтобы не чувствовать своей никчемности. Я вцепился Леману в плечо и перевалил его на спину. Голова зарылась развороченным затылком в песок.
Я расстегнул его мундир и рубашку и разрезал тесемку с опознавательным знаком. Грудь его была еще теплой. Потом из маленького карманчика я вынул часы на серебряной цепочке, сунул все себе в карман и пополз назад к Гартману.
Позади раздался голос ординарца Экольда:
— Господин фельдфебель Эрнст, к лейтенанту!
Эрнст, согнувшись, побежал назад и опустился на колени возле лейтенанта, тот приподнял голову. Потом Эрнст подбежал ко мне и лег рядом. Что ему от меня нужно? Он был взволнован.
— Господин лейтенант передал мне командование ротой и сказал, что тут самый важный участок. Здесь держать ухо востро!
— Знает ли господин фельдфебель, как вообще-то обстоят дела?
— Сегодня утром французы широким фронтом атаковали нашу армию, но были всюду отбиты.
Согнувшись, он побежал влево.
Стрельба прекратилась. Что же будет с нами без лейтенанта?
Шш-пак! — по нашему ряду, но взрыва не последовало.
Зз-помм! — И опять кричит кто-то. Похоже, Гойслер из моего отделения. С того края прибежал Вейс с повязкой на голой руке.
Солнце садилось. Слева над лесом висел серп луны. Стало совсем тихо. Рядом Вейс делал перевязку. Солнце село, и на землю упали тени от луны.
Я встал и подошел к Вейсу.
— Я принес твой рукав. Что с рукой?
— Болит, но это пустяки, — ответил он удивительно беззаботно и бодро. Но был очень бледен.
Я сунул ему рукав. Прибежал Экольд.
— Что случилось?
— Рота отступает. — Он не посмотрел на меня и быстро побежал дальше. Это было на него не похоже…
Значит, отступление?
Эрнст собрал роту и выставил тыльный дозор и патруль для прикрытия флангов.
— Назад топаем? — пробормотал кто-то.
— Где Фабиан? — спросил меня Либольд.
— Не знаю, — сказал я и отвернулся.
Мы продвигались перелесками. Справа у кого-то погромыхивал шанцевый инструмент. Там тоже шли войска. Все шагали молча.
Остановились. Сюда стягивался полк. В некоторых ротах едва набиралось чуть более сорока человек.
Молча стоял Эрнст перед ротой.
Я тихонько спросил его:
— Господин фельдфебель, где господин лейтенант?
— В ближайшем лазарете.
— Известно ли господину фельдфебелю, что с ним?
— Должно быть, тиф.
Мы шагали по той же дороге, отступали. Мне было так худо, что я не мог слова вымолвить. Тел ом-то я был здоров, только очень голоден. Но как же так — мы отступаем! И долго ли этак будет? Мысли у меня путались. Луна скрылась. Хоть бы на походную кухню наткнуться!
Мы остановились на дороге, проходившей по возвышенности.
— Кто там лежит? — спросил Эрнст и указал на откос у дороги.
— Какой-то офицер, — ответил я и спустился вниз. Он лежал, закутавшись с головы до пят в плащ-палатку. Я оторопел.
— Господин лейтенант!
Он скинул плащ-палатку и начал озираться по сторонам.
— Как же вы попали сюда, на этот мокрый луг, господин лейтенант?