— Я не конфликтный, — скромно заметил я.
— Знаю я, какой ты не конфликтный. Снова повздорил с полком обеспечения? — Уперся он в меня взглядом.
— С чего вы взяли?
— Они жалуются, что кто-то пробирается на склады и ворует продукты, указывая пальцем на твой полк.
— А доказательства у них есть? — Растерялся я.
Неужто кто из полка втихомолку? Хм. Не должны вроде. С продуктами проблем нет.
— Если бы были, ты бы сейчас держал ответ не передо мной, — снова дернул он щекой в раздражении.
— Тогда и разговаривать тут не о чем, — пожал я плечами. Но заметив, как на меня смотрит генерал, пришлось дополнить ответ. — Не я это. Не я. Больно надо.
Новый командир армии не появлялся, и мы начали обсуждать текущие дела, не участвуя во всеобщем веселье. Особенно мне не нравилось, что среди нас были пленные турецкие солдаты, приковали их наручниками к стенам, словно животных, сунули в рот кляп и выставили на обозрение. Дерьмо какое-то. Новый командующий... э-э-э... даже не знаю, как его назвать, раз уж он позволяет такое.
Их не пытали, ничего такого, просто выставили как животных в цирке.
— Ты мразь наступил мне на ботинок! Тварь! Извиняйся, гнилая порода! — Раздался крик молодого паренька, в чине лейтенанта.
Всё внимание собравшихся тотчас обратилось в сторону шума.
— Кто тут гнилая порода ещё посмотреть надо, — ухмыльнулся через бокал с красным вином его оппонент, с погонами капитана бронетанкового полка на плечах. — Ваша семейка Лопахиных известна всей империи за страсть к земледелию. Все мы знаем, чем удобряют землю. Дерьмом! Ха-ха-ха, — рассмеялся капитан над своими же словами.
— Ну, сука! Защищайся, — окончательно вспылил лейтенант.
Кто-то успел накрыть драчунов щитом, отделив от других офицеров, и те начали драться. Оба были кудесниками из малоизвестных семей. Скорее всего, их главы родов, хоть и являются боярами, но как таковой силы за ними нет. Может даже они имеют третью ступень. В целом таких родов в империи много и в боярской думе они не заседают, хоть и приносят пользу. Странно, что их вообще сюда пригласили. Судя по тому, что я вижу, у лейтенанта и капитана только лишь вторая ступень. Звание у них тоже низковато, так что... А-а-а. Понятно. Среди тех, кто ставил на победу своего любимчика, силы были поделены поровну, возглавляли два противоборствующих лагеря представители княжеских семей Хорошавиных и Богомоловых. Оба разодеты в медвежьи шубы до пят, подметали они ими полы, деря нос перед друг другом. Два рода, чья вражда известна, хоть она и находится в постоянном холодном режиме, гадят они друг дружке при первой возможности, так что те, кто сражаются, очевидно, входят в свиту этих семей. Зависимые (вассальные) рода.
Сильные, значимые рода, так что я о них знал. И понимал, что надо быть осторожным.
Щит, которым накрыли драчунов, был недостаточно велик и те почти сразу перешли в ближний бой, окутались кулаки молодого лейтенанта огнём, тратил он все свои силы на атаку, когда как капитан выбрал другу тактику, от защиты, прикрываясь личным щитом, растрачивая куда меньше силы и лишь изредка контратакуя. Оценив их действия, я пришел к выводу, что танкист более опытен и победит. Так и вышло. Задиристый лейтенант выдохся через десять минут, дыша как загнанная лошадь, и капитан позерским ударом с руки, призвав поток ветра, размазал соперника о пол. А потом все теми же порывами ветра стал поднимать и опускать лейтяху вверх-вниз, дробя ему кости.
Удар. Хруст. Удар. Хруст.
— А-а-а-а, — орал тот от боли после каждого удара о грубо ошкуренные доски. — Сдаюсь, сдаюсь! — Кричал он, пока не замолчал, сорвав связки. Только голова моталась из стороны в сторону. Из уголков рта и ушей у него шла кровь. Все более отчетливый хруст костей. Азартные крики из толпы. Мерзость.
Я думал, что избиение остановят, но нет. Капитан бил и бил парня об пол, пока тот не погиб, после чего откинул его тело в сторону, словно мешок с картошкой.
Я уже начал забывать повадки знатных фамилий и вот мне грубо об этом напомнили. Вмешиваться в то, что происходило, я не посмел. Не мой уровень, черт. У меня и так куча проблем и влезать в новые... Извини парень, посмотрел я на неестественно скрученного лейтенанта в углу изо рта которого все еще бежала кровь, набегая в лужицу. Извини.
То, что он в какой-то мере виноват сам я понимал. Не нужно было влезать в игры больших княжеских семей, где ценность жизни вот таких молодых дураков — пять копеек. И вмешаться я хотел лишь по одной причине — война. Как мы, черт побери, победим турок, англичан и китайцев, если из-за спеси знатных семей убиваем своих же кудесников в глупых, надуманных спорах и склоках?