Итак. Они были обычные. Не знаю. Блеклые. Человеческие. Средоточия и развитого духа у них не было, так что смотреть было не на что. А вот Михаил... Не ведаю, как и что с ним сделал колдун, но его аура была другой. Она словно пыталась раскрыться, соединиться с чем то и в этих попытках калечила его тело. Я уже видел, что если ничего не изменить, то он проживет максимум пару недель. Плохо. Буду думать.
Еще раз оглянувшись, я понял, что воздействие на дух было правильным решением. Вся поляна светилась. Все живое теперь горело зеленым светом, в зависимости от силы. Мертвое — серым и черным. Волшебные растения, которые были посажены в клумбе, засияли куда как ярче, выделяясь на общем фоне, а в воздухе медленно таяли следы колдовства. Я мог видеть наполовину стертые и постепенно исчезающие следы ворожбы колдуна! Заклятия, которые он использовал. Лик Фарна, вот это мне повезло! Удивительная способность, что вызывает во мне восхищение. Вот это я дал.
Полюбовавшись на цветущую поляну еще несколько минут я встряхнулся и отправился проверять дом.
Ну что? Колдун был еще тем говном и грязнулей. По внешнему виду было понятно, что он плевать хотел на свой облик, так что и большинство комнат в доме были покрыты грязью и плесенью. Все загажено. Лишь в третей осмотренной мной комнате, в которую я заглянул, было чуть чище. Я нашел следы жизни. Продавленная кровать, тумбочка. Это очевидно спальня деда. Следующая комната это кухня. Все тут было заставлено грязной посудой. Задерживаться здесь я не стал. Ещё одна спальня и.. из-за дверей раздается стон. Заглянув туда, я нашел там четырех изможденных женщин, тихо переговаривающихся между собой. Побитые и абсолютно нагие, они были заперты здесь. Своей новой способностью я разглядел заклятье на дверях и окне. Все бы ничего, но оттенок их кожи... Нет, не серый. Он имел странный красный, розоватый цвет. Других отличий от нормальных людей я не нашел, а рассматривал я их пристально. У той справа неплохая такая грудь, э-э-э, помотал я своей призрачной головой, отгоняя неуместные мысли. Так. Хвостов или еще чего нет. Только непривычный цвет кожи. И если бы не синяки на теле, и разбитые губы и ссадины... я бы назвал всех четверых красивыми. Очередной эксперимент колдуна? Хм. Ладно. Выясню позже.
Недосмотренным осталось лишь одно помещение и как я, и предполагал — это оказалось рабочее место грязного деда. Комната, в которой алхимическое оборудование соседствовало с хорошим, крепким столом, заставленным непонятными мне приборами, кипой бумаг, прижатой к столу ножами, такими же, как тот, что я нашел в вещах колдуна. Это я удачно зашел.
Рядом, к стене был приложен металлический посох, с выгравированным на нем ликами, до боли похожими на те что я видел на тотемных столбах в Трех черепахах и книги. Полка с десятком книг. Язык на корешках как понятно мне был не знаком, но я надеялся, что это окажется наречие Тартара. И если это так, то очень надеюсь, что здесь я найду ответ на вопрос, что случилось с Михаилом и как это исправить. К Старику я решил обращаться в последнюю очередь.
Глава 13
— Хватит дёргаться! — Прикрикнул я.
Миша нахмурился.
— Сейчас ночь, вокруг никого, я голый, а ты с закрытыми глазами стоишь напротив и тыкаешь в меня пальцами по всему телу. Поверь, я спокоен как удав.
Все что он сказал, было пропущено мною мимо ушей.
— Сейчас будет больно, — предупредил я и с силой надавил на образовавшийся в его теле духовный узел.
— Ай!
Миша зашипел.
— Терпи уже, — приоткрыл я один глаз, вернувшись в тело. Окинув взглядом множество красных отметин на его коже оставленных после моих нажатий, я лишь пожал плечами и вновь покинул тело. Краски вокруг расцвели, и я мог видеть ауры всего живого и мертвого.
— Я уже полчаса мучаюсь, — простонал он, подергиваясь. — Может, хватит?
— Ну, извини, что пытаюсь спасти тебя от смерти! — Вспылил я порядком устав от его стенаний.
Научиться покидать тело в виде призрака, и в то же время стоять на ногах, не теряя власть над телом было непросто. Нужно было точно, а не по памяти изменять узлы в его духе, сращивать их и наполнять своей силой, растягивая или удаляя. Вновь создавать новые. Было сложно. Я, итак, вымотался вусмерть, а он уже второй час под руку лезет раздражая.
— Проехали, — пробурчал он, осознав, что перегнул палку.
Я понимал, что ему больно, понимал, что он пережил за эти три недели, когда от него шарахались люди, а сам он медленно умирал. Скрывать от него самого, во что он вляпался я не стал. Я же в это время учил наречие Тартара и пытался перевести книги из дома колдуна на понятный мне язык и это мне удалось. Ночи и недели без сна, красные от недосыпа глаза, но удалось. Нужные сведения я таки нашел.