— Тебе страшно?
— Да… — просто отвечаю я. — Я не боюсь за себя… Просто мне кажется, что если быть недостаточно осторожной, то я снова все потеряю. Это время прежде всего нужно мне самой. Прошу, дай мне это время…
Клаус медлит с ответом, но мои нежные поцелуи заставляют его согласиться с моим мнением.
— Хорошо, мы подождем… — произносит он, переведя дыхание. — Пора уходить отсюда. Уже вечер, и от воды сильно веет холодом, отчего у тебя достаточно шансов, чтобы заболеть.
С трудом мы отрываемся друг от друга, прощаясь у кромки леса. Безумно трудно отпустить его, оторваться от его губ, отвернуться от его взгляда, которым он провожает меня, когда я первая удаляюсь в сторону казармы. Как же раньше я могла провести столько бесконечных дней без него?! Он же именно тот воздух, который необходим мне для жизни! Тот желанный глоток воды, для умирающего от жажды!
— Я люблю тебя… — беззвучно я произношу одними губами, обернувшись снова, собираясь скрыться за поворотом каменной стены.
Он отвечает мне улыбкой, от которой становится так тепло, так приятно на душе. Кажется, ничего уже не изменить между нами. Никакая сила не способна встать между нами. Ничто не разрушит этой всепоглощающей любви, этой преданности и нежелания быть порознь.
Никто и ничто не встанет между нами, иначе и быть не может. Никто и ничто…
А утром следующего дня на подъездной аллеи поместья показались несколько угольно-черных вороных жеребцов и такая же траурно-черная карета.
Глава 31
Это навсегда
— Элайджа вернулся! — встревоженные крики воинов разнеслись по казарме, едва только тяжелые копыта черных, как смоль жеребцов, порвали стелющийся туман на землях вампиров.
Паника продолжалась все утро. Сослуживцы испугано поправляли одежду, готовясь к кому, что их в любую минуту могли вызвать на построение перед суровым хозяином.
— А ты чего так и светишься весельем? — военнокомандующий зыркнул на меня недовольным взглядом. — Я тебе шею сверну, если господин Майклсон-старший сочтет твой внешний вид неопрятным!
— Ему, наверное, улыбнулась леди Ребекка! — донесся из грудившихся воинов шутливый голос.
— Быстро приводи себя в порядок, и на тренировку! — командир поддакнул меня в направлении комнаты.
— Да… — кидаю я, закрывая за собой дверь своей опустевшей комнаты.
Взяв небольшое зеркало в руки, я поняла, что гладко-выглаженной одеждой не спрятать моих искрящихся счастьем глаз, не заставить предательский румянец уйти с моего лица.
И все же тяжелые мысли по поводу приезда Элайджи омрачают недавно обретенное счастье. Нужно держаться от него как можно дальше, иначе трагичного финала в моей непростой истории не избежать…
Несколько дней мне удавалось держать нейтралитет с братом Клауса. Едва только на тренировке возникала статная фигура Элайджи, я покидала площадку, сославшись на недомогание, резкую боль во всевозможных суставах, расстройство желудка… И надо признать, у меня прекрасно получалось избежать любой встречи взглядов с этим вампиром. Помню, как Клаус узнал меня в доли минуты, несмотря на мою усиленную маскировку. Нельзя сказать однозначно, таким же проницательным окажется его брат, или все же мне ничего не угрожает. Предпочитаю перестраховаться, дабы не поставить ту сказку, в которой я прибывала сейчас, под удар.
Изо дня в день мы с Клаусом обменивались двусмысленными взглядами, когда пересекались на площадке для тренировок. Никто кроме нас двоих не ощущал той нерушимой связи, что была между нами. Никто не читал в наших глазах той пламенной страсти, которая разрывала наши души, желая вырваться наружу всегда, когда мы встречались. Иной раз удавалось обменяться улыбками, и даже передать друг другу записки, в которых уточнялось время наших встреч. Место оставалось неизменным. Хижина на берегу озера с водопадом надежно хранила тайну наших счастливых вечеров, проведенных вместе. Я ждала, как воздуха каждый вечер, чтобы как можно быстрее прижаться к его крепкой груди, дотронуться губами до его губ, раствориться в нем, забывая обо всем окружающем мире…
Так по волшебному и размеренно прошла неделя. Мое сердце наполнилось обманчивым спокойствием, и разум уже отказывался верить в то, что все может закончиться в один миг. Однако, тяжелые для меня дни не заставили себя ждать. Из поля моего зрения пропал Элайджа, но хуже всего было то, что Клаус тоже исчез. Я не видела его на тренировке, не получила ни одной записки за последние пять дней. От незнания я не находила себе места. Что произошло? Произошло ли вообще что-то? Узнать, что происходит за стенами поместья, стало для меня навязчивой идеей. Руки самопроизвольно опускались, и я не могла ни о чем думать, кроме того, как получить хоть какую-то информацию о Клаусе. Никто из воинов не знал, да и не думал, куда могли пропасть хозяева, а проявлять слишком повышенный интерес с моей стороны было бы очень опасно. Решение пришло спонтанно, но показалось мне единственно правильным.