Широтные магистрали можно создавать на основе Транссиба и БАМа (Путь «Токио — Москва — Дублин») и по северному побережью Российской Федерации на основе принципиально нового троллейкарного транспорта как Северный сухопутный маршрут (Севсухпуть). Транспортное ядро России в этом случае сформируется за счет интеграции транспортных маршрутов Европы и Азии в трансконтинентальные транспортные коридоры и логистические комплексы, стыкующие разные виды транспорта. И здесь мы должны применить принципиально новые его виды. В конечном виде транспортное ядро России будет таким:
– Севморпуть,
– Трансполярные авиационные коммуникации,
– Трансевразийская магистрали на основе Транссиба и БАМа,
– Северная высокоширотная магистраль или Северный сухой путь,
– Меридиональные магистрали «Север-Юг»,
– Система интегрального речного транзита,
– Локальные комплексные транспортные системы,
– Новые типы и маршруты транспорта.
Деидеологизация экономики
Промышленное развитие в России невозможно без деидеологизация экономики.
Следует исходить из надуманности и бесперспективности идеологии «экономизма», излагаемых в пропагандистских учебниках «Экономикс». Мы, как полный бред, должны отбросить прочь идею либерализма о том, что «рынок все наладит» и что вмешательство государства надо всячески ограничивать. Никаких самоорганизующихся экономических систем в природе не существует! На свалке — место и идее «информационного общества», в котором происходит деиндустрилизация. На веки вечные нужно отказаться от «обожествления» макроэкономических показателей — низкой инфляции, бездефицитного бюджета, низкого уровня денежной массы и др. (Мы уже хорошо знаем, что эти «святые показатели» могут быть в полном порядке, а страна — скатываться в пропасть неразвитости и вымирания!) Наконец, мы откажемся от положения об открытости экономики, которая опирается на представление о национальной экономике как всего лишь части какой-то глобальной единой экономики, которой на самом-то деле нет.
Если мы хотим построить мировую сверхиндустриальную державу, то просто обязаны обеспечить единство промышленности, науки и образования. Нельзя мириться ни с нынешней пропастью между ними, ни с ее дальнейшим разверзанием — через коммерциализацию науки и образования.
Чтобы интегрировать науку, образование и промышленность, необходимо провести назревшие функционально-целевые и институциональные преобразования. Прежде всего, речь опять-таки идёт о стратегическом определении ключевой целевой функции промышленного развития: повышении качества и уровня жизни населения, воспроизводства и наращивания устойчивой социальности как технологического понимания «внутреннего рынка» страны.
Во-вторых, вокруг приоритетных промышленных циклов страны следует организовать до 15 сверхкрупных и до 50 крупных научно-образовательно-промышленных холдингов или групп (НОПГ) как общероссийскую систему, альтернативную провалившейся идее финансово-промышленных групп (ФПГ) и советскому «отраслевизму». Именно такие группы (с торгово-маркетинговыми представительствами за рубежом и внутри страны, со своими корпоративными университетами и сетями малого бизнеса ) могли бы стать сетью промышленного развития России, охватывающей весь мир.
В-третьих, необходимо создать ключевое Министерство промышленного развития с прямым подчинением президенту Российской Федерации. Его глава, как нам представляется, получит ранг вице-премьера федерального правительства. Внутрь этого суперминистерства следует ввести модернизированные бывшие министерства: науки и высоких технологий, образования (возможно, только профессионального образования, отделив его от общего школьного образования, просвещения) и промышленного развития.
В-четвёртых, при президенте Российской Федерации надо создать Совет по научно-образовательно-индустриальной политике, который обеспечит как единую промышленную политику, так и интеграцию науки, образования и промышленного развития.
В-пятых, при министерстве промышленного развития должен быть создан институт промышленного развития — та «фабрика мысли», которая сможет задавать промышленную политику.
Экспериментальная площадка
Реализация такой доктрины предусматривает создание трех федеральных экспериментальных площадок — на Дальнем Востоке, Центре и Западе России. Для целевого инвестирования в экспериментальную площадку необходимо создание при министерстве промышленного развития Промышленного фонда Российской Федерации.
Главной демонстрационно-авангардной зоной промышленного развития может выступить Приамурье. Для этого необходимо начать опережающее освоение Восточной Сибири, включая строительство нефтепровода «Восточная Сибирь — Тихий океан», и создание на базе лидирующего в мире приамурского гидропотенциала российско-зарубежного Дальневосточного энергетического кольца, которое в итоге позволит сконцентрировать гигантский инвестиционный ресурс за счет использования сверхдешевой гидроэлектроэнергии и доходов от её экспорта в страны Северо-Восточной Азии.
Осуществление Промышленной доктрины потребует персональной ответственности. Принцип ее таков: министр промышленного развития напрямую отвечает за результаты проведения Промышленной доктрины в жизнь!
ГЛАВА 12. СЕТЬ ПРОТИВ БАШНИ: ИВАН СИДЕЛЬНИКОВ
Борьба за эфир
Если меня спросят: « В чем сила Голема?», я отвечу — в телевидении.
Телевидение Эрэфии стало могучим орудием господства нелюди над русскими. Великим гипнотизером и дебилизатором. «Отключателем мозгов». ТВ разрушило Советский Союз. ТВ стало электронным наркотиком для управления оскотиненным электоратом. Именно поэтому Голем будет до последнего держать власть над «ящиком» и Останкинской зловещей башней.
В порыве отчаяния русские патриоты пытались взять Останкино в осаду — летом 1992 года. На них бросили полицейских карателей. Мы пытались ворваться в останкинский комплекс страшной осенью 1993-го. Нас встретили ливнем свинца. Сотни людей обагрили кровью подножие сатанинской башни. Мне до конца жизни не забыть ужаса той октябрьской ночи. Крови, хлещущей из раненого, словно ливневый поток из дождевой трубы. Безликих бронемашин, полосующих по бегущим из пулеметов. Железистый запах крови и пороховая кислая гарь, несомые ветром вдоль улицы Королёва. Темные лужи на асфальте. Летящие трассеры. Страх, холодным комом сползающий в низ живота…
Голем безжалостно расстреливал нас, сохраняя главное орудие психовласти — центральное телевидение. Останкинская башня стала кощеевой иглой.