Импульс отвернуться я поборола. И когда Хаки Гурами улыбнулась мне - так легко, словно мы были на прогулке, а не в каюте под стражей, - стены подводной тюрьмы неожиданно загорелись. То, что они загорелись, как и пространство на многие мили вокруг, видела только я, но в голову пришла мысль: что, если она видела тоже?
Неприятный, как разгрызание железа зубами, голос ультравидца безвозвратно разбил тишину и преступно нарушил момент. Ультравидца, до этих пор сохранившего пустой взгляд рыбы, можно понять: ему поручено выведать планы хаотиков, но простить нарушение момента нельзя.
Впрочем, стража закона это мало заботило. Деловым тоном, отточенным на десятках, а то и сотнях заключенных, его квадратная челюсть вялой очередью по одному, как кости, бросала слова:
- Я могу убить тебя прямо сейчас, ты понимаешь это? - спросил ультравидец у заключенной так, словно его против воли заставили читать протокол на каком-нибудь собрании. Допрашивать хаотиков могли бы и роботы - не только с той же эффективностью, но и с тем же отсутствием результатов.
- Конечно, - подбородок Хаки слегка склонился. Она выглядела настолько спокойной, что даже легкое удивление на ее лице носило налет будничности. Совет верил, что присутствие живого ультравидца создаст у хаотика ложное чувство того, что на ситуацию можно повлиять. - Нельзя. И хаотики это знали.
- Не веришь мне? - просипел ультравидец.
- Верю, - сказала заключенная.
- По твоему лицу не похоже, чтобы ты верила, - засомневался ультравидец, - а зря - оптимизировать тебя я могу.
- Можешь. Но вот в чем загвоздка: меня убить может кто-угодно, - - Хаки Гурами, откинув голову, бросила взгляд на низкий потолок, - Любой человек.
- Не каждый способен убить... Далеко не каждый, - возразил ультравидец. Доля интереса в сиплом голосе возросла - видимо, распознав близкую тему.
- Теоретически убить может любой, - сказала Хаки Гурами.
- Но я и практически могу, - не похвастался, но скорее упомянул как факт ультравидец, - и как раз этого ты не осознаешь!
- Осознаю: ты убьешь меня - и... - Хаки Гурами хотела вскинуть руки, но магнитные наручники ей помешали, - я умру. Это значит всего лишь, что моя история закончился тут. И больше ничего не значит.
Ультравидец, наверное, смотрел на Хаки взглядом недоумевающей рыбы. Но точно мне неизвестно - я наблюдала за темно-серыми глазами хаотика. Они пустовали на первый взгляд, но едва заметная тоска крохотной змейкой заполнила углубление между зрачком и сетчаткой.
Или нет никакой тоски - и я это выдумала? Хаки Гурами, должно быть, догадывалась, что если ее и казнят, то не прямо сейчас. К тому же оставался шанс, что оптимизируют не ее жизнь, а только ее воспоминания.
Говорят, уничтожение воспоминаний равносильно смерти, но стертая память вскоре будет заполнена теми же вещами, которые были. Которые в Центре Воспоминаний уничтожил аппарат - только с другими декорациями.
После нескольких недель допросов память отступникам стирали не раздумывая. Отступничество проросло в определенных условиях и если эти условия изменить, думал Совет, проблема будет решена до ее начала. Порой это действовало. Но чаще, по понятным причинам, - нет.
У полностью идентичной личности шансы пройти тот же путь, воспоминания о котором стерли, высоки. И только оптимизация безвозвратно уничтожила бы такую возможность. Поэтому потеря воспоминаний для хаотиков должна быть предпочтительней. Но все-таки потеря памяти не равносильна потере коллекции праздничных открыток, которые терять хоть и жаль, но это никак на твою жизнь не повлияет.
С воспоминаниями есть риск потерять кусочек своей личности, даже какую-то долю разума - ведь только неразвитый человек всю жизнь остается одинаковым. Например, ты можешь забыть какой-то важный вывод, к которому привел неочевидный ряд событий... Повторить те же ошибки, забыть значимое что-то или значимого кого-то.
Я рискнула посмотреть Хаки Гурами в глаза. Щурятся. На остром контуре губ хаотика неожиданно заиграла улыбка. Ей тут личность стереть планируют тем или иным способом, а она, не моргнув глазом, находит возможность... Флиртовать?
Особенность нумералов - любовь к сортировке вещей по категории. Потому ли ультравидец - единственный из в каюте сохранивший пустой рыбий взгляд, ощутив свою неуместность, удалился?
Появилась возможность задать вопросы заключенному хаотику один на один. И я бы непременно это сделала в любом другом случае, но почему-то именно сейчас я не знала, что спросить у острой полуулыбки Хаки Гурами. В ее прищуренных длинных глазах могли лежать ответы о первопричинах человеческой природы - но в них же потерялись мои вопросы.