— Патрули заметили зулусов в паре часов их быстрого шага, — озвучил Хэмптон то, что уже не являлось секретом. Однако сразу же после добавил уже собственные мысли. — Если будем сниматься с лагеря неспешно, изобразим поломки нескольких фургонов и ещё что-то подобное — сумеем протянуть время до того, как они на нас «внезапно нападут». Генерал, команданте?
— Что нужно, уже зарыли, — меланхолично ответил Уит, глядя на пламя костра и шевеля веткой прогорающие угли. Пулемёты проверены, бомбы вынуты из ящиков. А как следует подраться мы, «дикие», всегда готовы.
— Как и «легионеры», — не желал хоть малость уронить честь уже своей гвардейской части Хэмптон, с самого начала войны Севера и Юга состоявший в Легионе своего отца. — А что скажете вы, команданте?
— Сыны избранного господом народа всегда готовы недрогнувшей рукой поразить выкидышей преисподней, чёрных ликом, словно из адского круга выскочивших.
Крюгер выражался пафосно, тяжеловесно, однако… Для бура, тем более обладающего немалым авторитетом в глазах своих сограждан это было естественным делом. Что же касается особенностей африканеров, так дикси было к подобному не привыкать — соседство с мормонским Дезеретом способствовало этому как нельзя лучше. Те сектанты, да и эти недалеко ушли. Та же идея о богоизбранности, очередное «единственно верное» толкование библии, особенности в повседневной жизни и донельзя подозрительное отношение ко всем чужакам. Нужно было принимать это как данность и выстраивать линию поведения, исходя из всего вышеперечисленного, упирая на необходимость взаимовыгодного сотрудничества. Правильно упирая, то есть не стремясь подкапываться под основы их веры и жизненных принципов. Тогда и только тогда успех становился если и не гарантированным, то высоковероятным.
— У вас полторы тысячи стрелков, наших двести солдат, — спокойно произнёс Уит, — переводя взгляд с огня на небо с непривычным рисунком звёзд. — Учитывая, что один белый стоит десятка ниггеров… Силы почти равны. Зулусов примерно тысяч семнадцать.
— Гриква, — напомнил генералу о важном факторе Уэйд. — Британцы нашли правильный черпак, чтобы сперва перемешивать, а потом и разливать по ёмкостям это вонючее дерьмо.
Читем Уит лишь поморщился, в то время как Крюгер лишь выпустил из своёй трубки облако особо едкого дыма, повергая обоих американцев в тоску и печаль. Оба никак не могли привыкнуть к тому, какой именно жуткий табачище курят в бурских республиках вместо нормальных, качественных сортов.
Касаемо же гриква… это действительно был очень неприятный дополнительный фактор, способный добавить сложностей в предстоящее сражение. Британцы категорически не желали явно показывать своё участие, потому решили загребать жар чужими руками. А поскольку руки зулусов были слишком уж корявые и неумелые, то решили привлечь тех, кто был хоть немного умнее. Тех самых гриква — смесков белых и местных негров разных народностей. Они должны были стать этаким подвесным мостом между британцами и Зулулендом. Благо им было что предложить, пообещать, но далеко не факт, что эти самые обещания потом будут выполнены. Британцы следовали давнему, устойчивому правилу, звучащему следующим образом: «Джентльмен — хозяин своего слова. Может дать, а может и забрать обратно». Стоило добавить, что особенно верным это становилось, когда бритты имели дело с разного рода дикарями. А гриква… те же самые дикари по большому счёту, только цветом не такие чёрные, вот и всё.
Заигрывать с гриква начал ещё Джордж Грей на стыке 50-х и 60-х годов. Будучи тогда губернатором Капской колонии, специально постарался подобрать для их размещения место подальше от белых колонистов — как англичан, так и буров — рассчитывая, что рано или поздно, но их можно будет использовать в интересах империи. Сначала планировалось разместить гриква в качестве пояса безопасности между Наталем и Оранжевой республикой, но тут африканеры сразу почувствовали ни с чем не сравнимый запах дохлой крысы.
Потому их и того, переселили южнее Наталя в окрестности горы Керри, где и образовалось нечто под названием Восточный Грикваленд со столицей под названием Кокстад. Что за название? А в честь главного гриква, «капитана» Адама Кока. Как выразился по этому поводу донельзя циничный министр тайной полиции Станич: «То ли в честь искусства корабельных поваров, то ли у этого полунегра хер чем-то особенным в сравнении с прочими выделялся. Но проверять никакого интереса почему-то не возникает». Почти два года они особенно не задействовались, но теперь, как оказалось, пришло и их время. Проба пера, не слишком удачная, случилась ещё тогда, осенью, когда ведомые кукловодами из Наталя зулусы попробовали было перехватить караван, идущий из Лоренцу-Маркиша в Преторию. И Уэйд Хэмптон Четвёртый лично это всё видел и активно участвовал сперва в отражении атаки, а затем и в процедуре полевого допроса, жёсткого, как и было принято в Американской империи в подобных случаях.