Тень страдальчески воздел руки к потолку, призывая солнце в свидетели вопиющей несправедливости и дедовщины. Ситис патетичную тираду черной пакости на подоконнике глубокомысленно проигнорировал, продолжив гнуть свою линию все с той же скучающей физиономией.
- Твоя цель Адепт Механики, Каихард Кимред. Найди на этого человека все что возможно, а что не возможно - подстрой. Так получилось, что от его воли зависит девушка, на которую у меня планы. А это значит, мне нужны рычаги давления на Кимреда. Достаточно веские, дабы вынудить этого господина вверить моей заботе свою воспитанницу. Ты все понял?
- А… что? Адепт Механики, Кимред, воспитанница? Нет, Ситис, я ничего не понял. С каких пор мы вместо основной миссии, тратим время на каких-то девиц? Далась тебе эта кирумская шваль? Убьем Адониса, выкрадешь эту прелестную особу, и утащишь с собой в Шайдар. Зачем сейчас распылять силы на такие мелочи?
Скулы Ситиса побелели от усилия, с которым он сжал челюсти, буравя Тень мутно-сизыми, быстро теряющими остатки цвета, глазами, пока в сплошном молоке белков не остались одни лишь черные точки зениц. Воздух вокруг Жажды замерцал, подернувшись мутной дымкой. Виндикт слишком хорошо знал этот взгляд, и что за ним может последовать.
Внушительная фигура Мести пришла в движение, вклинившись между двумя Воплощениями, пока те не затеяли потасовку в его убежище.
- Попридержи язык Умбра. Сит этой девчонке печать поставил, и говорит она уже, считай, одной ногой в наших рядах. Даже если упустить личную заинтересованность старейшего из Воплощений в этой особе, того что она обречена претерпеть Метаморфоз, уже достаточно для каких-либо действий с нашей стороны. Тебе ясно?
Черное, и без того чуть вытянутое лицо Тени вытянулось еще больше. Он переводил растерянный взгляд с Виндикта на Ситиса. Силясь сопоставить все услышанное с образом неуправляемого, склонного к спонтанным действиям патриарха их общины.
- Эм… Ситис? Печать влепил? Мы точно об одном и том же Воплощении говорим? Наш необузданный и свободолюбивый Жажда запал на какую-то полусформировавшуюся девку, которая не пойми еще кем станет? Вот умора! Я уже ее обожаю! Вот дает мелкая! С этого и нужно начинать! А то Адепты, компроматы, ты должен! – посмеиваясь, спрыгнул с подоконника тень, отряхивая мешковатые, черные штаны, стянутые лентами на щиколотках – Все сделаю. Перерою все архивы, мемуары, дневники, личные письма, но найду чем надавить на этого Кимреда! Надо же, у нас скоро будет новенькая! Это ведь замечательно!
Полы распахнутой куртки, больше походящей на просторную накидку с множеством тесемок и ремешков, болтались при каждом движении Умбры, он дошел до границы отброшенной софой тени, подмигнув черным глазом без белка и зрачка своему наставнику. Сейчас Ситис выглядел совершенно не дружелюбно, буравя Умбру белесыми, широко посаженными глазами, из-под хищных, вразлет, бровей.
- И от Асе держись подальше. Сунешься к ней, и наши ряды потеряют еще одно бестолковое Воплощение кроме Власти. Твое дело Кимред, найди его слабое место. А с его племянницей я сам разберусь.
Грозные речи и убийственный взгляд на Умбру не действовали совершенно никак. Шельмец лишь улыбнулся во весь рот, радостно и активно кивая, так что хвост длинных черных волос взметнулся на затылке как метелка.
- Понял я, понял! Уймись, ревнивец. Разберешься с ней, обязательно. С твоим-то опытом, как уж тут не разобраться! Поаккуратнее только будь, вдруг девчонка станет чем-то ужасным? Чумой там, или Болью? Бездна, Мрак, Гниение? Каких там еще забавных Воплощений у нас еще не было? Так что ты того, береги нервишки, старик. Ну я пошел!
Тень ухнул за кромку темного пятна, отброшенного софой, успев на прощанье помахать оставшимся собратьям узкой, черной ладонью.
Ситис и Виндикт не сговариваясь, в унисон с облегчением вздохнули.
- И как ты его еще не придушил? – патетично поинтересовался Месть, отобрав у друга пустой, залапанный по самую кромку, бокал. Подойдя к каминной полке, наполнил его вином.
- Сам не знаю. Видимо опыт берет свое. Знал бы ты, каким несносным, твердолобым и упрямым был первые сто лет Сила. Ничего, поутих, поумнел, сейчас милейшее существо.