- Tidak, saya tidak akan pergi tanpa dia! (Нет, я не уйду без него!)
- Saya minta maaf, tetapi saya perlu mengambil tindakan yang sewajarnya. (Извините, но мне придется принять соответствующие меры).
Он насильно хватает женщину и пытается отвезти ее подальше. В еще более сильном страхе за жизнь своего ребенка женщина намеривалась как-то выскользнуть из рук того солдата. К тому моменту группа мертвецов прорывала оборону стоящих у защиты квартала бойцов.
- Samon, mereka akan datang (Самон, они наступают), - крикнул другой солдат, обращаясь к тому. – Kami tidak akan menyimpannya lama! (Мы их долго не удержим!)
Трупы преступили к использованию огнеметов.
- Tak guna. Saya suruh awak pergi! Sekarang kita dalam serangan hendap (Черт побери. Я же сказал вам уйти! Теперь мы в засаде), - тревожно крикнул солдат, видя толпу живых мертвецов.
Те к слову сжигали все что встречалось на пути. Несмотря ни на что трупы стреляли по окнам многоэтажек. Над кварталом пронесся боевой самолет. С центральных улиц в кварталы стали бросать дымовые завесы. Из-за этого вокруг все постепенно покрывало туманом и слезоточивым газом. Через окна в дома проникали ядовитые вещества и от выброса химических отходов некоторые люди не сумев удержать себя падают с балкона, разбиваясь насмерть. Солдаты подверглись сожжению. Увидев, как погибают товарищи по оружию Самон оставляя женщину идет в бой.
- bangsat! (Ублюдки!) – крикнул Самон, стреляя в мертвецов.
Трупы вскоре настигают его. Не чувствуя боли, они спаривают ему живот киркой. Солдат, фактически не сумев ничего сделать, падает на колено. Он уловил насмехающиеся голоса. Конечно ему далеко было понять, о чем те говорят. Однако специальные насмешки были четко адресованы и без перевода. Трупы отрубают тому голову.
- Tuhan! (Господи!) – крикнула от страха женщина.
В ее глазах наворачивались слезы. Пару мертвецов увидев ее тут же отправились за ней.
К слову в горах все было куда получше. Контрабандисты готовили ужин, развлекались с женщинами, пили крепкий алкоголь и проводили стрельбище. «Бека» со своими главными советниками находился за круглым столом на складе. Там они играли карты. На столе стояли банки пива и орешки. Позади них на стене весел плазменный телевизор. Кстати эту технику бандиты своровали в японском городе Наеро, губернаторство Хоккайдо.
- Ты ходишь, - сказал «Бека», слегка выпив.
- Э не. Он забрал себе. Так что ходит «Цекон», - обратился один из советников «Беки».
- Бля зачем говоришь, я хотел посмотреть его реакцию, - засмеялся. – Ладно хуй с ним, давай дальше.
- Так не пойдет. Я че один тупой тут что ли! Да ну вас! – обиженно проговаривает «Шарыш».
- Э да ладно че ты. Угараем же, - обратился к нему Цекон.
- Не, вы постоянно так делайте. Идите нахер!
Все засмеялись. Шарыш встает с места и идет подключать телевизор.
- Поставь погромче, - сказал «Бека», не отводя взгляда от игры. Они продолжали игру, а к тому часу по телевизору во всех каналах шла прямая трансляция с Малайзии. Репортеры и репортерши находились в эпицентре бойни. Кто-то прятался за обломками военной техники, кто-то заходил в разрушенные здания, а другие вовсе выходили прямо на площадь где происходили все ужасающие вещи. Одна из репортерш, переодевшись в военную униформу и накинув на голову каску проходит внутри всего этого хаоса. Отчаянный оператор снимавший все это замечал на камере только саму репортершу и густой туман. Правда иногда в некоторых местах на обьектив камеры попадались горящие машины. Девушка медленно шла вперед спиной, смотря на камеру и комментируя происходящее. В какой-то момент именно в ее репортаже бойни слегка приняли тишину. Посреди тумана на камеру попался один мертвец. Он мирно проходил рядом с репортерши. «Это просто взрыв мозга. Сейчас на главной площади где прошли жестокие битвы рядом со мной вы можете увидеть живого трупа! Он ходит» Снято.
- Jare, dekatkan diri (Джаре, сними крупным планом), - обратилась репортерша.
- Anda tidak akan terlepas ini. Bingkai gila! (Такое не упустишь. Чумовой кадр!) – усмехнулся тот.
Он приблизил экран и тогда мертвец посмотрел прямо в камеру, широко приоткрыв рот.
- Adakah dia direjam? (Он че под кайфом?)