Решимость Европы и США будет ослабевать со временем, с ухудшением ситуации с нехваткой продовольствия, инфляцией и дефицитом энергии. Россия лучше справится с сохранением решимости, и, по мнению Путина, время было на его стороне. По крайней мере, так показала американская разведка.
"Это то, что Путин планирует сделать", - повторил Бернс. Это было необычно для спецслужб - быть столь однозначными.
"Это было бы просто безумием", - сказал Байден. "Я знаю лидеров. Лидеры, как правило, больше думают о рисках, чем о выгоде, а Путин - оппортунист, но довольно несклонный к риску человек. Он находится лишь на нижней, узкой границе допустимого риска. Это так радикально отличается от того, что я о нем знаю", - сказал Байден. "И еще, чтобы лидер решил сделать это без конкретной спички, поджигающей фитиль". Это было бы безумием.
"Я вижу информацию", - добавил Байден. Президент не выразил недоверия.
В комнате повисло ощущение невероятности и судьбы.
"Господи Иисусе!" сказал наконец Байден. "Теперь мне придется иметь дело с Россией, поглощающей Украину?" Он только что прошел испытание Афганистаном. А теперь это?
Файнер мог видеть, что это изменит президентство Байдена, цели администрации и глобальную стабильность.
"Это будет следующий год нашей жизни, если не остаток этого срока", - сказал Файнер. "Это будет то, что оживляет его, доминирует над ним".
Продолжайте рассматривать ситуацию на 360 градусов, - наставлял Байден, - подумайте о всех возможных углах.
Байден повторил свое главное обвинение: "Первое - предотвратить это.
"Но, - резко добавил он, - наши возможности предотвратить это ограничены". Агрессор, готовый начать вторжение, имеет существенное первоначальное преимущество. Такова была реальность глобальных потрясений, с которыми они могли столкнуться.
Тем не менее, указание Байдена гласило: "Попробуйте. Мы сыграем и посмотрим".
Второе - полная подготовка: "Если это произойдет, - сказал Байден, - нам нужно занять максимально эффективную позицию, чтобы наш ответ усиливал, а не ослаблял наши интересы". Они хотели избежать бумажной волокиты и многомесячных бюрократических задержек с финансированием и поставками оружия после вторжения Путина.
Салливан мог видеть, как Байден применяет свой десятилетний опыт в области внешней политики. Президент провел немало времени, размышляя о союзах, НАТО, отношениях США и России, политике великих держав.
Салливан поддерживал постоянную связь с Фредом Каганом, экспертом по военной истории и стратегии, который регулярно писал для Института изучения войны - независимого аналитического центра, считающегося золотым стандартом в предоставлении независимых оценок стратегического ландшафта конфликтов по всему миру.
"Он не собирается совершать большое вторжение", - категорично заявил Каган Салливану. В его голосе звучала уверенность. ISW подсчитывала российские бригады и следила за наращиванием военного потенциала России.
"Это война 101", - сказал Каган. "Вам нужно подготовить общественную почву для войны, а здесь ничего этого нет. Ничего этого нет".
Это замечание Кагана заставило Салливана задуматься.
В своих бесконечных беседах Салливан и Файнер обсуждали, не участвует ли Путин в каком-то психическом эксперименте.
Если ожидается масштабное вторжение, а происходит лишь более мелкое, Путин, возможно, рассчитывает на меньший отпор со стороны США и Европы. "Таким образом, вы пугаете людей большим, чтобы договориться о захвате меньшего", - говорит Файнер.
Самая большая проблема с этой теорией заключалась в том, что она не соответствовала данным разведки, которые показывали, что план Путина состоял в полном вторжении.
Над разведкой висели последствия хаотичного вывода войск Байдена из Афганистана. Согласно информации, полученной из разговоров внутри Кремля, Путин видел в Байдене и его администрации только слабые места. Эта слабость предполагала, что Байден не будет знать, что делать, когда Путин вторгнется в страну.
Президент Джордж Буш-младший, отдавший приказ о вторжении в Ирак в 2003 году, в частности, потому, что ЦРУ заявило, что данные о наличии у Ирака оружия массового поражения были "на ура", с пониманием отнесся к фиаско Байдена в Афганистане.