– Да хватит уже меня колотить, – отстранился от незнакомца медик.
– Я же вам помогаю.
– Святая наивность, ты действительно так думаешь? На самом деле… – доктор осекся, заметив, наконец, остальных непрошенных визитеров. – А кто вы вообще такие? Как вы сюда попали?
– Мы тут за другом пришли, – нервно сглотнул Пушкин, глядя на тела под простынями.
– За каким другом?
Доктор отложил свой бутерброд на тарелку и, скрестив руки на груди, настроился выслушать объяснения ребят.
– Как вы можете здесь есть? – Серый брезгливо сморщился от вида еды в таком месте. Конечно, за свою жизнь ему доводилось кушать всякую гадость, но близость трупов, да и запах формальдегида и разлагаемой плоти вызывал приступы тошноты.
Врач злобно усмехнулся и демонстративно откусил небольшой кусок от бутерброда.
– Очень даже вкусно. Хочешь сэндвич? У меня есть еще один кусочек.
– С колбасой? – вечно голодного Алмаза не остановили бы никакие убеждения и ограничения от угощения.
– Я вегетарианец, – спокойно ответил патологоанатом.
– А чего? – спросил Молот, пытаясь по внешнему виду определить содержимое бутерброда.
– Это риторический вопрос, – врач перевернул бирку на большом пальце трупа надписью вверх. – Так что за друг?
– Парень пятнадцати лет, лысый такой, – сообщил Серый.
– Он абсолютно лысый, – уточнил Молот. – У него болезнь, эта, как ее… на «Т»…
– На букву «Т» начинается много болезней. Какие еще симптомы?
– Так я же говорю, он совсем лысый.
– Облысение? Тогда это заболевание называется «алопеция». Совсем не на букву «Т».
– Точно, алопеция, – довольно прихлопнул в ладоши Молот, услышав знакомое слово. – Но буква «Т» там в названии точно была.
– Тотальная алопеция, – пояснил Пушкин.
– Ааа, – многозначительно протянул доктор. – «Тотальная», тогда «Т» точно в названии присутствует. Хорошо, посмотрим.
Доктор подошел к журналу и стал просматривать записи.
– За мое дежурство, а оно началось с восьми утра, никто не поступал. Этот прибыл ночью, – патологоанатом указал на ближайший от себя стол, – только он по возрасту не подходит.
– А от чего он копыта откинул?
Молот настолько освоился и осмелел, что даже не побоялся подойти к стойке с инструментами и даже взял несколько приборов в руки, чтобы хорошенько их рассмотреть.
– Вскрытие покажет. И положи на место мои инструменты.
– Это для вскрытия, да? А ложка зачем? Вы что, здесь не только бутики хаваете?
– Это инструмент патологоанатома.
– Ложка?!
– Да. Она используется для удаления жидкости из желудка, а также чтобы убрать кровь из грудной клетки и легких трупа.
Мужчина закрыл журнал и направился к подростку, чтобы отобрать у него совсем не детские вещи. Но Молот и сам испугался инструмента в своих руках, представив в самых мрачных красках описанную процедуру. Он вздрогнул от страха и брезгливо положил инструмент на место.
– А вы не хотите быть нормальным врачом? – спросил Алмаз. Ему неимоверно захотелось побыстрее выйти хотя бы в коридор, но старшие ребята продолжали стоять.
– Нет, – улыбнулся довольно приятный, не смотря на свою профессию, мужчина. – В отличие от меня, нормальные врачи или, как я их называю – «нормологи», коварно режут людей, когда те мирно спят. Я же просто добрый доктор, и уж точно никому не наврежу.
Беседу прервали ворвавшиеся ребята, обследовавшие второй этаж.
– Наверху Лысого нет, – ответил Тим на немой вопрос Серого.
– Там вообще никого нет, – уточнил Феррари.
– Доктор, ты что, один тут? – поинтересовался Молот. – А остальные куда делись? Вымерли?
– Да уж, веселая шутка, – без тени улыбки ответил патологоанатом, но не стал вдаваться в раскрытие причины отсутствия коллег.
– Вы хорошо все проверили? – у Серого от волнения заиграли желваки на скулах.
– Я даже всех жмуриков в ящиках пересмотрел. Жуткое, скажу вам, зрелище – Лысого там нет, – Жека посмотрел на накрытые тела в этом помещении, а потом на доктора, тот поднял руки, мол, он никакого паренька не видел и ничего о нем не знает.