Волчье Иго
Глава 1. Опоздания - это риск
– Все будет хорошо, – умоляющим голосом шептала она, скорее самой себе, чем девочке, крепко сжимающей ее запястье.
Девочка не понимала. Она улыбалась и переводила глаза, полные вечного детского восторга то на мать, то на отца. Но те не отвечали взаимностью.
Почему они ей не улыбались?
– Мы оставим тебя здесь, малышка, – продолжала мама, всхлипывая и оглядываясь на папу. Тот был похож на статую – просто стоял, сложив руки на груди и выжидающе глядел на спину супруги.
– Ты станешь ближе к Богу.
Бог. Она слышала это слово раньше. Губки малышки сначала сложились в букву «о». Потом удалось произнести все слово.
Бог.
– Встретимся в раю, любимая.
Она привстала, отряхнула несуществующую пыль на длинной серой юбке в пол, в последний раз оглянулась на дочку и взяла мужа за руку. Их фигуры начали удаляться, и вскоре маленькие серые точки пропали из поля зрения. Девочка услышала пение птиц. Вокруг все такое зеленое. Под ногами смешно хрустят веточки.
А потом, она заплакала.
***
ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ.
***
Ветки засохших деревьев хлестали по лицу, оставляя на нем красные полосы. Волосы трепал неугомонный ветер, но думать о внешнем виде было некогда. Черт, не мешало бы подстричь эти светлые патлы! Челка лезет в лицо, глаза зудят. Займется всем этим, как только добежит до дома. Если, конечно, останется в живых.
Под стопами не переставал раздаваться хруст, тонущий в море таких же хрустов под лапами ее сопровождающих – даже сейчас, отставая от стаи, она способна уловить запах крови на лапах Ника. Серая шерсть троих почти идентичных волков впереди нее стояла дыбом. Они напряжены до предела. Да что тут говорить, она сама на грани. Ноги путаются, она уже несколько раз падала лицом в грязь – как в буквальном, так и в переносном смысле, а поврежденная коленка требует немедленного медицинского осмотра – рану она успела промыть в пруду, но не помешало бы пройтись и спиртом, не хватало еще подцепить заразу. Везет им, счастливчикам, бегут на четырех лапах, никакие ветки не царапают лицо, а чтобы коленку повредить это им еще постараться нужно.
– Да подождите же! – Амелия не удержалась от крика.
Волк, бегущий впереди всех и ухом не повел, второй и третий же притормозили, давая ей возможность перевести дух.
Держась за бок, девушка набрала побольше воздуха в легкие и вновь повысила голос:
– Дэн, остановись!
Волк с зелеными глазами, Виль, заскулил, осматривая ее словно по-человечески с ног до головы, а желтоглазый Ник издал протяжный вой, зазывая брата. Дэн останавливается и оборачивается, не обращая внимания ни на какие отвлекающие факторы, он успел оторваться почти на добрых двести метров. С умопомрачительной скоростью он бежит обратно, взгляд таких же желтых глаз, как у Ника, но более сосредоточенный, прикован к открытой ране на коленке Амелии. Опомнился наконец.
– Я говорила, что не могу бежать, – виновато говорит девушка. Глаза Дэна холодны и задумчивы, так и тянут расколоться и выложить все карты. Из-за этого взгляда она вечно оправдывалась, хотя груз вины далеко не на ее хрупких плечах.
Волк едва заметно дергает головой – идем, мол, пешком.
– Не думаю, что наказание будет настолько суровым, – чуть сгорбившись, продолжает девушка, дабы не сосредотачиваться на пульсирующей боли в ноге. Поблизости ни одного внушающего доверия растения, лишь вытоптанная знакомая тропа, хвойные кустарники и деревья. Идти недолго, но кажется, еще немного, и она бессильно повиснет на каком-то сучке.
Волки то и дело переглядываются между собой, отчего Амелия делает вывод, что между ними идет безмолвный разговор. Обмен мыслями.
– Не нужно беспокоиться, – заверяет она.
Спустя пару минут, верхушка хижины представляется их взору и девушку начинает трясти. Ну вот, опять. А она ведь пообещала себе не выдавать страха. Каждый раз одно и тоже...
Виль со скоростью пули перепрыгивает лежащий ствол дерева и бежит в сторону второго выхода, не предоставляя возможности никому у хижины угнаться следом.
Начинается.
Ник и Дэн стремятся пробежать незамеченными, также, как и Виль, но путь им преграждает белая волчица. Глядит с укором. По всей видимости, Шона – единственный оставшийся полуволк на территории хижины. Амелия и думать не желала о том, что возможно, остальные отправились на их поиски.
Кажется, Шона только закончила трапезу. Кровь на морде свежая, взгляд сонный, но это не помешало ей заметить приближающихся опоздавших.
– Каюсь, каюсь, я виноват! Растерзайте меня, ну, чего ждете? – из хижины выходит успевший избежать лишних глаз Виль, – Тут вообще-то Амелия истекает кровью. Оставим разбирательства на потом.
Виль, лишившись оболочки волка, теперь предстал в виде высокого худощавого парня, с кое-как натянутой одеждой. В отличие от Дэна с Ником, ему удалось перевоплотиться в стенах хижины до того, как его постигнет гнев белой волчицы. Если бы он только захотел, то мог бы никогда никому из братьев не проигрывать в скорости.
Кажется, у Амелии начинает кружиться голова. Она опирается о дерево, в надежде присесть, наконец, на землю.
Виль подбегает к ней с аптечкой, одновременно буравя Шону взглядом. Кажется, между ней, Дэном и Ником идет напряженной разговор.
– Да дай им спокойно перевоплотиться, Шона, – говорит Виль. Амелия вскрикивает – он без лишних церемоний дотрагивается до колена промоченной спиртом медицинской салфеткой.
– Предупреждай, идиот! – не удержалась от колкости девушка. В уголках глаз собрались слезы.
– Ой, прости, прости, – парень сам с шумом втягивает воздух, – Черт, прости, пожалуйста.
Кажется, Шона все-таки позволяет волкам принять человеческую форму в стенах хижины, затуманенным взором Амелия наблюдает, как едва их лапы касаются и пересекают порог, превращение уже начинает видоизменять внешний облик. Сама Шона, судя по звуку ломающихся под лапами веток, бежит обретать форму в чащу леса.
– Еще немного, и я подумал бы, что мы увидим Дэна и Ника в чем мать родила, – размышляет Виль.
– Не дай боже, – пыхтя, соглашается Амелия.
– Когда умудрилась? – спрашивает Виль, кивая на рану.
– Напоролась на какую-то железяку.
– Где был Дэн?
– Ему не уследить за всем.
– Его долг – следить за всем. Не неси чепуху.
– Ладно, опустим наше с Дэном опоздание – мы загулялись, он потерял счет времени, – врет Амелия, – Что насчет тебя?
Виль стыдливо опускает глаза.
– Ну...
– Колись, Виль, – поднимает брови девушка. Парень протирает обработанную рану лечебной мазью и всячески избегает смотреть ей в глаза. Теперь, боль была не такой ощутимой.
– Ладно, ладно, – вздыхает он, – Я был в гик-магазине.
– Господи...
– Ничего не говори!
– И не собиралась, – отнекивается Амелия.
Увлечения брата различными комиксами, супер-геройскими фильмами и остальным всем вытекающим ей было непонятно. В частности потому, что, то было исключительно частью людской культуры – соответственно, вещью от нее далекой. Она правда старалась раскусить Виля, осознать, по какой причине тот всеми фибрами души тянется к человеческому, будучи наполовину волком. Ведь на чаше весов между силой волка, свободой, беззаботностью и примитивной человеческой жизнью перевес идет, бесспорно, в сторону первого. Чем обосновано такое увлечение и как он к нему пришел? Было ли то всегда или Амелия только сейчас начинает замечать явные изменения в поведении старшего брата?
Она никогда не расспрашивала братьев о выходе в свет. Ей все равно, зачем, как и почему – главное, чтобы вернулись домой в определенное время. Однако именно сегодня, Дэн заставил ее составить ему компанию на каком-то концерте, Виль задержался в гик-магазине, а Ник... Он, по всей вероятности, как обычно, катался по ночной Алиене на мотоцикле. В отличие от Дэна или Виля, он, по своему обыкновению, всегда возвращается вовремя, что и объясняет кровь на лапах – брат даже успел поймать кролика, но осознав, что ни Виль, ни Дэн с Амелий все еще не на положенном месте, задержался.