Когда в Патрию начали возвращаться невредимые Кая, Демьян, Нина, Олли и фиолетоволосый парень в сопровождении с десятком оставшихся подкидышей, Человеки начали собираться на свою важную миссию, а остальные собирались к месту похорон, Энзо дотронулся до плеча седовласого мужчины:
– Как зовут и почему вы так поддерживаете меня?
И тут же пожалел об этом. Наверное, нужно было сначала поблагодарить старика, а не бросаться на него с его подозрениями.
Но мужчина лишь вымученно улыбнулся, отчего в уголках его губ показалось еще больше морщин:
– Я Сейдж. Мой друг был гибридом, – закивал он, – когда я был еще волчонком, то сдружился с человеческим ребенком, который часто в одиночку сидел у «моста» Патрии и смотрел в небо. Его звали Ноа – простой мальчуган, на пять лет младше меня, из ужасной семьи наркоманов, который сбегал из дома и находил успокоение в природе нашего леса. Ему было совсем нестрашно – даже тогда, когда я заметил его после охоты и показался при лунном свете в волчьей оболочке. Он даже не дрогнул. Так мы и сдружились, играли в догонялки, я добывал ему ягод, он кидал мне палки и считал, за сколько времени я могу убежать за ней и вернуться к нему обратно, пока в один весенний день я не показал свою иную оболочку. Ноа обрадовался, что его друг волк на самом деле был таким же мальчиком, что и он. И попросил тоже сделать его похожим на меня. Я верил в сказки, хоть родители и говорили мне, что детей кусать нельзя – они не переживут укуса полуволка. Тем не менее, я верил, что гибриды существуют. И почему-то мне думалось, что Ноа должен был родиться полуволком – столько в нем жажды свободы и смелости. Я был прав – Ноа стал гибридом. Перенял волчий дух, у него усилились все органы чувств, он стал невероятно быстр и в десять раз силен.
Сейдж замолчал, заметив вопросительное выражение лица Энзо, и тот спросил:
– Но Мальком говорил, что о гибридах идут лишь легенды. Вы же говорите, что гибрид был на территории Патрии?
– Вот именно, что был. Это было давно до рождения Лейлы. Тогда в Патрии правил прадедушка сегодняшних Запансов, – Сейдж кивнул на хижину, где сейчас находились Запансы вместе с Шоной, – конечно же, я никому не рассказал, что натворил. Меня и моих родителей могли бы изгнать из Патрии за подобное. Я осознал свою ошибку только на следующий день. Проснулся в холодном поту. Ноа просился в Патрию – говорил, раз уж он теперь гибрид, это делает его членом нашей стаи. В то время не существовало подкидышей – поэтому я не мог обещать ему укус альфы после семнадцатилетия, что значит, что он никогда бы не стал волком. Однако он был настойчив в своем желании. Я же понимал, что нас двоих ждали бы серьезные неприятности, если бы я привел его в Патрию. Перевоплощать людей было под жестким запретом. Поэтому, я с тяжестью в сердце попросил Ноа больше никогда не соваться в эти леса. Ноа, конечно же, очень разозлился. Учитывая его волчий дух – его эмоции граничили с пламенным гневом. Он, все-таки, послушался меня, и не попрощавшись, покинул лес с гордо поднятой головой. Первое время я заставлял себя больше не приходить к «мосту». Прошла неделя, месяц, и я все-таки рискнул ступить туда после охоты. Ноа нигде не было. Значит, он все-таки меня послушался. Прошло двадцать лет, меня каждый день и каждую ночь мучила гнетущая вина – я понимал, что создал нечто, что сейчас разгуливает где-то в Алиене и знает о существовании Стаи.
– И где же сейчас Ноа? – нетерпеливо поинтересовался Энзо.
– Он стал зваться другим именем. Я выследил его благодаря своему статусу «Человека». Он никому не рассказал о нашем секрете – да даже если бы и рассказал, вряд ли ему, наверное, кто-то бы поверил. Но он стал заниматься иным. В то время как раз начались покушения на земли Патрии от лица охотников-фанатиков. Он примкнул к ним. Энзо… Это был твой отец.
Не может этого быть.
Он покачал головой, словно заставляя самого себя не слушать бредни старика. Руки сжались в кулаки, сердце забилось быстрее, а легких словно закончился весь воздух.
– Вы хотите сказать, что все это время… – медленно произнес он, глядя в лицо старику, – Все это время мой отец был гибридом. Вот чем вызвана эта ненависть… Непринятием.
Что же теперь? Это не оправдывает поступки отца. Или… оправдывает, учитывая, что в нем жил и процветал волчий дух?
Где проходит черта и есть ли она вообще?
– Мне жаль, – прошептал Сейдж, в ответ сжимая плечо Энзо, – Я рассказал тебе это, альфа, чтобы ты сам придумал мне достойное наказание. Я был трусом. Я прятал морду в песке все эти годы. Ничего не сказал, даже тогда, когда увидел тебя в первый раз. Мне жаль.
– Идите к главной дороге, Сейдж. Мне нужно… все обдумать. Но пока, вы нужны мне.
Сейдж постоял еще пару секунд, внимательно вглядываясь в лицо Энзо, но потом коротко кивнул и удалился, быстро догнав двух Человеков.
Не успел Энзо прийти в себя, как к нему подошла Кая:
– Эй, все хорошо? Где Запансы?
Наверное, на его лице и правда отражались все его эмоции, потому что Олли, подоспевший за ней, спросил:
– Энзо, с тобой все нормально?
– Порядок, – коротко ответил он, – Запансы сейчас с Ником. Я дал распоряжения остальным. Всем нам сейчас нужно будет направиться к вот тому дубу для похорон. Но сначала… думаю, нам можно проведать Запансов.
– Я Дрейк, кстати, – вдруг появился в его поле зрения парень с фиолетовыми волосами, – Рад быть знаком с новым альфой Патрии.
– Спасибо за помощь, – Энзо пожал ему руку.
– Все уже решено? Ты – новый альфа? При живом Малькоме, – с подозрением глядел на него Демьян, – Он хоть и сбежал, но явно не намеревается оставить все, что ему принадлежало.
– По крайней мере, сейчас он явно не так силен, – пожала плечами Нина, – подкидыши спасены.
– Зато при нем куча советников, в тысячу раз сильнее подкидышей, – фыркнул Дрейк.
– Давайте сейчас не думать об этом, – сказала Кая, – берем передышку.
Олли как-то странно глянул в сторону Демьяна, и тот вдруг перестал гипнотизировать взглядом Энзо.
Добравшись до хижины первым, Дрейк открывает дверь, и заходит первым, остальные идут следом.
Запансы и Шона тут же поворачивают головы к вошедшим. Посередине большой комнаты расположилась кровать, на которой и лежал Ник Запанс с перевязанной правой ногой. А точнее тем, что от нее осталось. Все тут же замолчали, как только заметили лишь половину от конечности.
– Не очень привлекательно, да? – вдруг подал голос Виль.
Энзо тут же перевел взгляд на Ника, ожидая от того незамедлительной реакции, но тот лишь устало улыбнулся на шутку брата.
– Теперь никакого мотоцикла, – прошептал в ответ он.
Энзо взглянул на Амелию, которая тоже сейчас смотрела на него своими глубокими синими глазами. Преждевременно он заметил, как взгляд Виля встретился с Каей, как Дэн внимательно оглядел Нину с ног до головы, как девушка в ответ ему слабо улыбнулась, словно поняла, что тот проверял ее на наличие повреждений. До чего же странно и в то же время неудивительно – их душа тянется к тем, кого они искренне желают, и выразить это может короткий взгляд, в котором часть твоей души прочтет все, что ей нужно знать.
Он был уверен, что Амелия думает о том же, о чем и он.
Они не выиграли. Это лишь первый пройденный уровень. Счет один-ноль в их пользу. Но игра не закончена. Сколько еще уровней им предстоит? Сколько крови вновь впитают в себя эти земли?
И когда противник сделает следующий шаг?
***
Где проходит черта… и есть ли она вообще?
Конец первой части