– Трое могут знать секрет, только если двое из них мертвы. Поверь, я бы тебе рассказал, но не могу. Это не моя тайна. Всему своё время. Пошли, из-за меня ты остался без обеда, поэтому угощу тебя местным сэндвичем из автомата. Сначала я их терпеть не мог, но потом оказалось, что они и не такие уж мерзкие, – перевёл тему официант, показывая, что разговор окончен.
Кристиан поднялся вслед за своим собеседником, и они покинули крышу.
– Куда пойдём в другой раз? – спросил Кристиан.
– А у тебя ещё остались истории?
– О-о, историй у меня маленькая вселенная. Но, раз уж я выбирал сегодня, то ты выбирай завтра. Так куда?
– Ты со мной захотел подружиться? С чего бы вдруг? Ты знаешь меня всего пару дней, – выгнув бровь в скептическом недоумении, произнёс Дилан.
– Как-то не было у меня в жизни возможности завести приятеля. А тут подвернулась такая… Тони слишком старый для этого. Клинтон… ну, о нём либо хорошо, либо ничего, поэтому я промолчу.
– Тогда встретимся в два часа ночи у «Волчьей луны», – заключил Дилан.
– Ага, если выживешь после заводного терминатора. Откажись от встречи с ним.
– Нет. Надо отстоять своё право быть здесь. Только поставив его на место, я смогу нормально взаимодействовать с вами, иначе он жизни мне не даст.
За этим разговором они добрались обратно в кафе. До конца рабочего дня время летело быстро, но странное ощущение поселилось внутри Дилана. Опустошение окутало его и помогло успокоиться перед вечерней стычкой. В час ночи парень пришёл на задний двор «Волчьей луны», где его уже ждали.
Клинтон среагировал молниеносно. Ситуация утром повторилась. Голову Дилана пронзила резкая боль от столкновения со стеной, горло оказалось пережатым, вот только всей кожей он чувствовал что-то острое и обжигающее, только позже парень осознал, что это было.
– Зря ты решился сюда прийти. Откуда ты? И зачем приехал в город? – прошипел Клинтон.
– Я из Финикса, – попытался соврать Дилан, однако рука, обвившая его шею, сжала её чуть ли не до хруста позвонков, а удар под рёбра выбил весь воздух из лёгких. Когда рука, стискивающая его, ослабла, Дилан с жадностью стал хватать воздух. Перед глазами поплыло, но одно оставалось чётким – абсолютно черные глаза своего собеседника.
– Ложь. Я предупреждал, чтобы ты даже не пытался меня обмануть. Попробуем ещё раз. Откуда ты, отброс?
Собрав всю выдержку в узел, парень выдавил:
– Я не вру. Я из Финикса.
За этим последовал звонкий хруст, а правую руку пронзила резка боль. Парень попытался закричать, но из-за нехватки воздуха получилось едва различимое сипение.
– Гляди, у тебя осталось девять попыток, чтобы соврать.
Стукнув его ещё раз головой о стену, Клинтон отпустил парня, а Дилан сполз по стене.
– Хорошо, не хочешь отвечать, давай я предположу. Думаю, ты как Кристиан – никому ненужный мусор. Бежал из детского дома или приёмной семьи, потому что тебя и там не считали за человека, – присев на корточки и взяв за подбородок Дилана, повар посмотрел ему в глаза и сказал, – ты никто и всегда будешь никем.
– Тебе бы очень хотелось в это верить, но я уже лучше тебя, просто потому что нашёл в себе силы бороться.
В ответ парень услышал только смех, холодный как лёд и пугающий как последний вздох, он заставил внутренности Дилана сжаться и задрожать всем телом.
– Бежать – не значит бороться. Ты трус, ты не способен бороться. Ты – крыса, бегущая с тонущего корабля.
Клинтон замахнулся, удар пришёлся точно в челюсть, та хрустнула. Затем последовал пинок. Нога оставила обжигающий отпечаток вдоль старых порезов по всему торсу Дилана. После, где-то над головой, раздался голос:
– Послушай, что будет дальше. Ты исчезнешь, а после подумаешь: стоит ли возвращаться. Если решишь вернуться, будь готов говорить правду или умереть, но мой тебе совет – беги, как ты и умеешь. Трус. И помни, в следующую нашу встречу я не буду таким вежливым.
Последовавший за этим удар коленом по голове, отключил Дилана.
***
Парень пришёл в себя, а в его сознание ворвался шум воды. Открыть глаза с первого раза не получилось. Солнечный свет отзывался в них болью. Постепенно Дилан обрёл сознание и контроль над собой. Открыв глаза, осмотрелся.