Официант пару минут всматривался под бак с отходами, раздумывая стоит ли продолжить веселье. Немного погодя, он пожал плечами, развернулся и пошаркал в сторону ледовой арены.
– Тони – типа ваш телохранитель? – догоняя Кристиана, поинтересовался парень.
– Тони – типа наш тибетский монах. Он учит защищаться нас и многих членов других окружных стай, – вздёрнув палец к верху, отчеканил официант.
– По нему не скажешь, что он может что-то объяснять или чему-то учить.
– Его методика подготовки – боль, переломанные кости и разрывы мышц. Его золотое правило: «Если ты себя не можешь защитить, то ты никогда, никого, ни при каких обстоятельствах не сможешь защитить».
Дилан хмыкнул. Остаток пути они проделали молча, слегка кривясь от окружающего амбре потных подростков и запахов второсортной травки.
Ледовая арена была погружена в полный мрак, демонстрирующий абсолютное отсутствие кого-то или чего-то живого. Раздражение Дилана сменилось лютым гневом, как только Кристиан нашёл выключатель и озарил комнату прокатного инвентаря белым холодным светом.
– Чёрт, выключи. Мне… У меня… – попытался объяснить новичок, закрывая глаза руками и пятясь назад, пока не запнулся о скамью и не рухнул на пол. Его глаза слезились. Ощущение рези и белые пятна вызывали только боль и раздражение.
– Кажется, пора выпускать волка. Волчье зрение тоже дало о себе знать, – в слух рассуждал Кристиан.
На ноги вскочил уже не человек. На официанта уставились темно-зелёные глаза, пасть заполонили острые клыки. Руки плавно переходили в тонкие пальцы, увенчанные черными массивными когтями. От изучения своего подопечного Кристиана отвлёк сотрясший весь ледовый комплекс рёв, заставивший официанта отступить на пару шагов назад и зажмуриться, готовясь к неизбежной атаке.
Дилан рванул в сторону своего соперника. Встретил своего атакующего тоже волк. Кристиан не нападал, а только старался блокировать удары, но когтистая рука новичка настигла груди, прорвав черную футболку и оставив пять неглубоких рванных порезов. От нанесённого удара официант зашипел и отпрянул. Благодаря обострившейся реакции, новообращённый воспользовался этой заминкой и сбил с ног свою жертву, придавливая коленом к полу.
– Давай, не останавливайся, но помни: ты – не только волк, – сказал Кристиан со звериным оскалом.
Дилан со свей свирепостью начал превращать лицо оппонента в кровавое месиво разодранной кожи и мяса. Воспользовавшись паузой между замахами, официант прохрипел, захлёбываясь кровью:
– Ты – человек. Борись…
Рука Дилана замерла в воздухе, а в голове просвистел тот самый выстрел. Словно от физического удара, он отшатнулся. Впервые за день Кристиан увидел эмоции, возникающие на лице новообращённого. Они менялись стремительно, гнев уступил место страху. Ярость в зелёных глазах сменилась страхом загнанного в угол зверя. Дилан метнулся от официанта и забился в угол, обняв себя руками. Воздух разрезал запах ужаса.
– Я… Я же мог убить тебя, – через некоторое время, выдавил из себя парень, – ты мог остановить меня.
Одышка делала речь сбитой и едва понятной.
– Но ты не убил меня. Ты вовремя взял контроль над своим волком. Да, я мог остановить тебя, тогда бы мы ждали следующего полнолуния, чтобы учить тебя контролю.
– Я даже не заметил, когда ты обратился обратно в человека. Я только хотел растерзать тебя на маленькие кусочки. Я хотел крови.
– Ну, в виде суши я бы смотрелся ещё круче. И крови хотел волк, а не ты, – сплёвывая кровь, парировал Кристиан, – я уже почти исцелился, зато ты понял, что волк и ты могут существовать вместе. Судя по всему, мы нашли твоё стоп-слово – «Борись».
Дилан крупно сглотнул и поёжился.
– Благодаря этим славам, я всё ещё жив.
– Им? Или тому, кто тебе их сказал? – поинтересовался Кристиан.
– Сомневаюсь, что ты привёл меня сюда, чтобы подраться. Что мы здесь делаем? – сказал Дилан, надеясь, что официант не заметит очевидную смену темы.
– По шкале от 0 до 10, на сколько ты хочешь убивать?