- Наследство получили, - сообщил старший. - Покойник был плохим человеком, но завещал не вести себя так, как он. Так пойдем, дед?
Настала очередь Панаса чесать в затылке.
- Подумать надо, - решил он, наконец, - с Агнешкой посоветоваться. Продумать всё. Непросто это. Но... хочется. Прикипел я до вас, внучки. Деток-то у нас с Агнешкой Господь маленькими прибрал... От таки дела, малята.
Глава 54
Арнольд Хюбнер валялся на кровати, даже не сняв сапог. Лишь закинул ноги на спинку, чтобы не изгваздать одеяло. Раздеваться, да и вообще, что-либо делать было лень. Денек выдался тяжеленный. Сначала примчался взмыленный гонец от Рыжего. Янер, конечно, болтун и разгильдяй, но дело знает. Так или иначе, но именно он заметил нордвентскую медную монетку. Как эта медяшка могла попасть в глухую деревушку, от которой до ближайшего тракта с полсотни миль будет? Хлоп отпирался по первости, а после... Услышав рассказ гонца пан Мариуш помчался так, что чуть не загнал жеребца.
Вернувшись, даже не успел поделиться с дочкой новостями. Пан Новак заявился. 'Экскрементатор' хренов! Можно подумать, он способен открыть что-то новое! Вот мэтр Дюпре - тот голова! Умеет находить выход из любого положения. Хотя, если бы Хюбнер прибыл на место их знакомства на пять минут позже, о Франсуа пришлось бы говорить в прошедшем времени. Однако банде ягеров не стоило большого труда разогнать банду же, но разбойников, да еще настолько сиволапых, что покусились на бродячий театр! А знакомство с Дюпре очень пригодилось. Порошки почтенного Франсуа - просто находка. А какой из него вышел профессор медицины! Зато теперь актеры обеспечены надолго. Три золотых по меркам театра - невероятные деньги, не за каждый сезон столько удается собрать! А остальное, полученное за 'конецмотацию', пригодилось для выкупа у панов их владений, пострадавших от 'синего почесуна'.
В отличие от Дюпре, пан Войцех не разбирался ни в лицедействе, ни в способах покраски человеческого тела. Торговаться тоже не умел. Вообще, самой сильной стороной пана была всё же салева, как ни смешно звучали в его устах слова благородного языка. В итоге получил Новак даже меньше Сташевского, не говоря уж о Радзивилле. Но нервы помотал изрядно!
- Знаешь, папочка, мне понравилось! - Ядвига, вопреки обыкновению, расположилась не на столе, а за столом. - 'Пан Новак, вы должны понимать, что вылечить хлопа от почесуна обходится дороже, чем купить нового! А после ваших опытов, и вовсе ничего нельзя предсказать! Это вы должны мне доплатить, чтобы я забрал ваши Серо-буро-малиновые Морды'! - передразнила Арнольда дочка. - Надо было видеть его харю!
- Я видел, - усмехнулся Хюбнер. - И даже отругать тебя за грубое слово не могу. Иначе, чем харей и не назовешь.
- А в итоге ты не просто магнат, папочка! Наш маленький маеток превзошел имение пани Гаштольд, а оно было самым крупным в Полении. До сегодняшнего дня. Правда, у пани есть еще пара владений в Нордвенте...
- Вот уж не собираюсь мериться с пани... - Арнольд еле удержал рвущееся с языка слово.
- Чем ты не собираешься мериться? - ехидно поинтересовалась девочка.
- Ничем не собираюсь! Лучше скажи, во что нам это вылилось.
- Восемь золотых прибыли! - гордо заявила Ядвига. - Не считая имущественных и живых приобретений. Подумать только, меньше месяца назад я мечтала о жалких двенадцати деревеньках! И понятия не имела о таких прелестных штучках, как красящие тело порошки, 'синий почесун' и противоядие от него. 'Горная смола', - она рассмеялась. - Так ведь никто и не догадался насыпать в пиво сахар!
- И не надо! - Хюбнер поддержал смех дочки слабой улыбкой. - Зато ты придумала, как всё это использовать. Сам бы не догадался и в жизни!
- Не прибедняйся! Исполнение было на уровне!
- Да, неплохо получилось, - согласился свежеиспеченный магнат. - Надо будет дать послабление 'переболевшим' деревням. Особенно многострадальным 'Блакытным Мордам'.
- Угу, - согласилась Ядвига. - Это окупится. Я только не поняла, как получился последний цвет?
- Моя ошибка, - признал Арнольд. - Маловато порошков с Франсуа наделали. А без него я не решился. Я же не пан Новак! Просто перемешал все остатки. Дюпре говорил, можно, только цвет не предскажешь. И точно...
Девочка снова расхохоталась:
- А он-то эти порошки как использует?
- Монстров для театра создает, - Хюбнер завопил голосом рыночного зазывалы. - 'Только у нас! Желтые люди ковейцы! Черные гиганты с Южного Континента! Фиолетовая женщина...'.
Дочка, вытирая слезы, поддержала:
- 'Хлопы синие, хлопы золотые, хлопы серо-буро-малиновые'... А их владелец, самый крупный магнат Полении, валяется на кровати в сапогах! Подает дочери дурной пример! Папочка, тебе не стыдно?!
- Стыдно, - согласился Арнольд. - Но так иногда хочется почувствовать себя безродным ягером... Кстати, о ягерах! Рыжий нашел-таки след ларга.
Ядвига выгнула бровь:
- Да? И какой же?
- Нордвентскую монетку.
Теперь взлетели обе брови:
- Твой мальчик разбрасывает монетки?
- Не совсем, - усмехнулся Хюбнер. - В этой, как ее... А, неважно! Короче у мужика кто-то ночью залез в погреб, набрал продуктов, закрыл всё обратно. Что интересно, собака даже не тявкнула. А там такой кобель брехливый на привязи!
- Ну а монетка? - переспросила Ядвига.
- Это самое интересное, - осклабился Арнольд. - На месте одного из горшков вор оставил горсть медных монет. Нордвентских. Мы там посчитали немного, похоже, по ценам Нейдорфа с небольшой переплатой.
- И ты думаешь, что это они?
- Угу. Медь, цены, молчание собаки. Псы, рядом с ларгами всегда молчат. Я приказал прочесать лес вокруг, но думаю, ничего не найдут.
- Погоди, - остановила 'отца' девочка. - Дай подумаю... - она наморщила лоб и привычно пошевелила бровями. - Приходил ларг. Один. Издалека. Брал продукты для остальных. Так?
- Точно! Коготь не оставил бы денег. А маленький - серв! Раз приходил один, значит издалека. Вильдвер за ночь за полсотни миль смотаться может.
- Прочесывать такой круг, - покачала головой Ядвига. - Ага! Ты приказал выяснить, не было ли еще подобных краж! Правильно?
- Я ж говорю, что ты самая умная. И посмотрим, откуда он может бегать!
- И у меня будет ручной ларг, - захлопала в ладоши дочка и обернулась на стук.
- Заходи! - Арнольд уставился на всунувшуюся в дверь физиономию Зигмунда. - Что скребешься, как фрейлина королевы?
- Ну дык... - коверкая слова 'под серва', сказал Фрай. - Вы, многоуважаемый пан, наедине с дамой! Мало ли чем занимаетесь...
Нож Ядвиги воткнулся в захлопнувшуюся створку.
- Маленькая пани уже остыла? - раздалось с той стороны.
- Вот паршивец, - ухмыльнулась девочка. - Заходи!
- А ножами кидаться не будете?
- Да заходи! - заорал Арнольд. - Чего хотел?
Дверь приоткрылась. Ягер настороженно посмотрел на Ядвигу и, на всякий случай прикрываясь дверью, сообщил:
- Чем бы вы ни занимались, бросайте. Там куницу бесы принесли. Ту самую, рыжую. Что тебя в Нейдорфе обхаживала.
- Задница Нечистого! - Хюбнер сбросил ноги со спинки и сел на кровати. - Только ее сегодня и не хватало!
- Ну ты и извращенец! - возмутилась дочка. - Женщина приехала, а ему задницу Нечистого подавай! - взгляд вернулся к ягеру. - Красивая, небось?
- Не надо ревновать, молодая пани! - услужливо зачастил Фрай. - Святые сестры, они же святые... Не будет она пана у дочки отбивать. Разве на одну ночь, так против такого даже жены не возражают!
- Это потому что боятся! - отрезала Ядвига, перебираясь на стол. - Зигмунд, принеси мой нож и зови гостью!
- В кабинет дочки, - добавил Хюбнер. - Нехорошо принимать даму в спальне!
- Можно подумать, - хмыкнула девочка, прислушиваясь к топоту сапогов ягера по лестнице, - не ты сюда всех служанок перетаскал...
- Во-первых, не всех, а только некоторых! - Арнольд поднялся и оправил куртку. - Во-вторых, сестра Ридица - не служанка, с ней востро надо ухо держать, а не то, что ты подумала. А в-третьих, подглядывать неприлично! Пошли в кабинет.