— Хорошо, что пораньше выдвинулись. Хоть без пробок доберемся. Вер, ты как? — поинтересовался он, заметив, что она всю дорогу молчит.
— Нормально.
— Что с настроением?
— Ничего. Расстроилась, что твоя подружка не умеет держать язык за зубами.
— Хочешь, музыку включим классическую? Говорят, для беременных полезно.
— Умоляю, давай без фанатизма. Я не любитель классической музыки, меня и так все бесит.
— Как скажешь.
Поступок подруги расстроил Веру. Она должна была сама сообщить обо всем Янису. С момента, как узнала о своем состоянии, представляла, что именно скажет ему, а теперь было чувство, будто ее лишили возможности сделать мужу самый главный в его жизни подарок.
Обидно до слез.
— Слушай, ты жениться собираешься? Какие у тебя намерения в отношении Риды?
— Нас пока так все устраивает.
— Кого это нас? А у нее ты спросил? Может, это только тебя все устраивает?
Даня слегка опешил от такого напора.
— Верочка, не хочу показаться грубым, но это не твое дело.
— Ага, сообщать моему мужу о моей беременности тоже не Ридкино дело, но она это сделала.
— Как эти две вещи связаны?
— Никак. Ты вообще знаешь, почему я оказалась на УЗИ?
— Пошла удостовериться, что беременна?
— Нет! Я пошла с Ридой. Она думала, что беременна, и попросила меня пойти с ней!
— А почему она мне ничего не сказала?
— Спроси у нее. Потому что побоялась... Потому что у вас, оказывается, еще не те отношения... Потому что вы не говорили о детях и свадьбе... Вот и думай!
— Блин, чего ты так со мной разговариваешь, будто я ее бросить собрался? Я ее люблю вообще-то и расставаться не собираюсь.
— Отлично. Ей об этом не забудь сказать.
— Ты сейчас должна быть добрая и счастливая, а не сварливая и злая.
— Я сейчас именно такая: добрая и счастливая, — проворчала Вера и замолчала.
Они приехали почти одновременно. Задержавшись в гардеробе, Вера перекинулась с подругой лишь несколькими словами и поднялась в спальню. Заметив, что она в плохом настроении, Рида поднялась следом, чтобы выяснить, не случилось ли чего дурного.
— Ты как? — предварительно постучавшись, заглянула в комнату.
Вера бросила на нее злобный взгляд и достала из шкафа льняные брюки и рубашку, собираясь переодеться в них после душа.
— Прекрасно. По дороге меня даже не укачало. Я проголодалась и устала. А еще я немного злюсь, что о ребенке мой муж узнал не от меня.
— О, Янис уже знает? — как будто удивилась Рида. — А кто ему сказал?
— Это не смешно. Хоть бы не прикидывалась.
— Думаешь, это я?! — в голосе подруги явно сквозили нотки возмущения.
— А кто? Знали только ты и Даня, но Даня не мог проболтаться, потому что ни на шаг от меня не отходил и с Янисом не разговаривал.
— Не только. Ты забыла нашего доктора.
— Неужели ты думаешь...
— А что тут думать?! Я твоему мужу не звонила. Это он мне позвонил и сказал, что собирает семью за городом, мол, проведем выходные вместе. И все. А ты ему говорила, что идешь к врачу?
— Конечно. Сказала, что иду с тобой на плановый осмотр. Он особо ничего и не спрашивал.
Рида расхохоталась.
— Она еще удивляется, откуда он знает! Забыла, с кем живешь? Ты сказала ему, что идешь на УЗИ!
— С тобой! — воскликнула Вера.
— А он тебе взял и поверил! Этот человек чуть не сделал тебя вдовой. Гущинского почти с высотки спустил за то, что он пригласил тебя на ужин. О заблокированных счетах, твоем похищении и о том, как вы поженились, я даже напоминать не буду. После всего, что было, полагаешь, он будет бездействовать? Да я уверена, что там всю больницу тихонько на уши поставили и нашу Анну Александровну вдоль и поперек до седьмого колена проверили! К жене Майера никто не прикоснется, если сам Майер этого не позволит. Даже врач высшей категории, даже кандидат медицинских наук!
— Ладно, — угрюмо согласилась Вера. — Какая теперь разница, как он узнал. Иди к Дане, я приму душ и приду к вам.
Пребывая в некотором замешательстве, Вера еще несколько минут посидела на кровати, затем разделась и посмотрела на себя в зеркало. Говорят, при второй беременности живот растет быстрее, но ее живот был еще плоским. Не было никаких намеков на беременность, разве что грудь немного набухла.
Она помылась, вышла из душа и почти полностью высушила волосы, когда Янис ворвался к ней в ванную.
— Привет, папуля, — успела сказать Вера.
Он сгреб ее в объятия, жарко прижался к губам и долго не отпускал. Потом отпустил, чуть отстранил от себя и распахнул на ней халат.
— Дай я на тебя посмотрю. Хочу увидеть твой живот.