— Вам следовало одеться как-то более практично.
— Согласен. Но сегодня у меня категорически не было времени переодеться.
Наверное, ему не приходится посещать такие места. Вера знала, куда едет, поэтому на ней были легкая парка цвета хаки, свитер с горлом и узкие джинсы, заправленные в «мартинсы».
— Могу я все же узнать, почему вы передумали? — спросил Майер.
— Можете, — улыбнулась она. — Передумала, потому что я тщеславная меркантильная личность, хочу денег и славы, а вы обещали мне выгодное предложение.
— Я привык сдерживать свои обещания. — Янис посмотрел на нее и тоже улыбнулся: — У вас будет и то, и другое. И даже больше.
— Звучит многообещающе, — оценила Вера.
После этого наступило молчание. Не уютное молчание собеседников, хорошо знающих друг друга, а напряженное, наэлектризованное, почти ощутимое физически. Вера не могла придумать, о чем говорить. Янис тоже не спешил вступать в беседу. Постепенно Вера расслабилась, поняв, что ей не придется выдавливать из себя натужные реплики.
Первое, что поразило, когда они добрались до места и вышли из машины, — это тишина. Такая пронзительная, что каждый звук будто звенел. Не договариваясь, оба помедлили, словно чувствовали потребность послушать эту тишину. Потом Вера достала телефон и двинулась к главному входу.
— Я должна перед вами извиниться. Мне не стоило так эмоционально реагировать во время нашей первой встречи.
— Это взаимно, — сказал Янис, открывая перед ней дверь. — Мне не стоило создавать подобную ситуацию. В свое оправдание могу сказать, что я не имел злых намерений.
— Ну, раз мы покончили со взаимными извинениями, поработаем?
Едва Вера переступила порог, на нее нахлынули одуряющие запахи старого здания. Они шли по коридорам, распахивая двери одну за другой. За ними оказывались комнаты и разного рода складские помещения с пустыми шкафами и какой-то старой мебелью. Под ноги попадался мусор, то и дело сверху сыпалась пыль, если вдруг случайно дверь стукалась о стену. Майер не лез с вопросами, сопровождал ее тихой тенью, и можно бы сказать, что он совершенно ей не мешал, если бы не одно «но». Она чувствовала на себе его взгляд. Вере казалось, что у нее на спине зудящая огненная точка. Им осталось осмотреть подвал, но там не было света. Постояв на пороге, Вера все же шагнула внутрь, но тут же метнулась обратно и натолкнулась на Яниса. Приглушенно вскрикнув, она шарахнулась от него, но он схватил ее за плечи.
— Осторожнее, Вера.
— Все хорошо. — Она медленно выдохнула.
— Простите, не хотел вас пугать.
— Это не вы. Мне показалось, там крысы. Как-то не очень хочется лезть в темноту.
— Думаю, на этом остановимся. Пойдемте на воздух.
Они вышли на улицу.
— Все в порядке? — спросил он, и в его голосе слышалось непритворное беспокойство.
— Все нормально. Не думайте, что я такая уж впечатлительная особа.
— Я ничего такого и не думал. — Янис вытащил из кармана сигареты. Взял себе одну и протянул пачку Вере.
Она поблагодарила его коротким кивком и глянула в сторону старой облупившейся лавочки. Янис проследил за ее взглядом и шагнул в сторону скамейки. Не заботясь, что может замарать свое дорогущее пальто, он сел и закурил. Достав из сумки зажигалку, Вера сделала то же самое и с наслаждением затянулась. С минуту они сидели молча, потом Вера улыбнулась и подумала, заметил ли он, что она сперла у него сигареты.
Их странное, пронзительное молчание было нарушено банальным телефонным звонком. Вера забеспокоилась, как только увидела, кто звонит.
— Да, бабуля, что случилось?
— Помру я сегодня, — сообщила бабуля весьма бодрым голосом. — Голова так болит, что солнце ночью светит.
— Без меня не помирай, сегодня приеду.
— Ты только обещаешь, — разворчалась старушка.
— Сегодня точно приеду, — заверила внучка. — Как дела?
— Вот как приедешь, так и поговорим.
Вздохнув, Вера сунула сотовый в карман. Бабушка не любила трепаться по телефону. Ей нужно было видеть лицо собеседника, глаза и эмоции. Звонила она в крайних случаях, поэтому звонок заставлял встревожиться.
— Я росла с бабушкой, — зачем-то сказала Вера.
— Вы, вероятно, сильно к ней привязаны, — предположил Янис.
— Да. Поэтому беспокоюсь за нее.
— Понимаю. Я тоже много времени проводил со своими бабушками. К сожалению, их уже нет.
— Жаль, — посочувствовала Вера.
— А ваши родители?
— Помню только мать и то очень плохо. Она умерла, когда я была совсем маленькая. — Вера погрустнела. Стряхнув пепел, она запахнула куртку, почувствовав, как недружелюбный ветер холодит спину.