Если бы кто-то заранее сказал "дан-Энриксу", что его ждет... нет, даже если бы какой-то маг позволил ему посмотреть на самого себя - в этой загаженной вонючей камере, с клеймом на лбу и пятнами засохшей крови на рубашке - энониец согласился бы, не колеблясь ни минуты. Потому что теперь он и в самом деле знал, что будет дальше.
Знал, что, вопреки всем планам Олварга и лорда Дарнторна, останется в живых. Знал, что казавшаяся безнадежной битва вовсе не была проиграна. Это не поражение, а просто Волчье время - самый темный час перед рассветом. Знак того, что совсем скоро Смерть и Солнце доиграют свой тысячелетний танец до конца.
Но главное - теперь он знал, как вытащить меч Альдов из огня.
XI
Настойка твисса была теплой, с вяжущим лекарственным привкусом. Меченый сделал несколько глотков и понял, что ему больше не хочется. Так и сидел, бездумно глядя в стену, пока зазевавшийся стюард не вспомнил о своих обязанностях.
- Может быть, вина?.. - спросил слуга, поняв, что Крикс не хочет больше пить, и осторожно забирая из рук энонийца полупустой кубок.
Надо же - "вина"! Всего несколько дней назад ему давали одну кружку воды в день, и жажда мучила его даже во сне. Кто бы тогда сказал ему, что в том же самом Кир-Кайдэ, пусть даже несколькими этажами выше, кто-то станет интересоваться, не желает ли он выпить вина - и даже безо всякого сарказма.
В комнату заглянул один из охранявших вход гвардейцев. Увидев, что Крикс бодрствует, откинувшись на подложенные под спину подушки, стражник просветлел лицом.
- Очень удачно, что вы не спите, мейер Рикс. Магнус Бейн-Ариля, Лорио Бонаветури, хотел сказать вам пару слов.
Согласия южанина, естественно, никто не спрашивал. Мгновение спустя в спальню вошел высокий, полнотелый человек в темном камзоле, поверх которого поблескивала золотая цепь с сапфирами. Комнату мужчина пересек стремительным и легким шагом, плохо сочетавшимся с его крупной, исполненной достоинства фигурой, и остановился прямо у постели Меченого. Вошедший следом за ним Льюберт Дарнторн, наоборот, замешкался возле дверей, как будто не решаясь войти внутрь.
- Я рад, что вы пришли в себя, - сказал дородный обладатель золотой цепи, глядя на энонийца сверху вниз. - Вы помните, что с вами было?..
"Смутно" - мысленно ответил юноша. Он помнил скрежет отпираемой снаружи камеры, спорящие друг с другом голоса и чьи-то пальцы, ищущие пульс на его шее, но что случилось ДО и ПОСЛЕ этого, память пленника уже не сохранила.
Монсеньор, он жив. Но я бы рекомендовал немедленно дать ему белобородки и люцера.
Ну так дайте. Я распоряжусь, чтобы для вас достали все, что нужно. Хоть люцер, хоть жабье молоко. Мне нужно, чтобы этот человек остался жив. Во что бы то ни стало. Слышите, мэтр?..
...Монсеньор, носилки не проходят в дверь. Что делать?
Выносите на руках. Поосторожнее, Этери. Представь себе, что несешь в дом невесту.
Хороша невеста, ххе!
Щас тебе будет "хе!". Сказал же - аккуратнее, болван! Тебе только коней ковать...
Мессер, вы совершаете ошибку. Я не знаю, что наплел мой сын, но этот человек - опасный преступник... Я не потерплю...
Вы, кажется, совсем ополоумели, Дарнторн. Даже вашему сыну хватило ума понять, что в нашем положении такой заложник - это просто дар судьбы! А вы готовы пустить все псу под хвост, только бы расквитаться с Валлариксом за свои заплесневелые обиды. Пока речь идет о вашей голове, мне, в общем, все равно, но в данном случае это касается уже не только вас.
Я не желаю слушать ваши оскорбления, мессер.
Ну так не слушайте... Этери, Марко! Долго вы еще намерены возиться?..
Кажется, были и другие голоса, но кому именно они принадлежали, Крикс уже не разобрал. Но главное он помнил, и в ответ на вопрос магнуса слегка кивнул.
- Вы, вероятно, недоумеваете, что именно заставило меня пойти на ссору с лордом Сервелльдом и вытащить вас из тюрьмы?.. - приятным мягким баритоном сказал магнус - Я собирался отправиться в Кир-Кайдэ для переговоров с Родериком из Лаэра только в следующем месяце, но получил на редкость любопытное письмо. Льюберт Дарнторн писал мне, что так называемый "Меченый", о поимке которого сообщил лорд Дарнторн, на самом деле - Крикс из Энмерри, бывший оруженосец лорда Ирема. Льюберт напоминал о мнении своего дяди, лорда Бейнора, который считал вас внебрачным сыном императора. Молодой Дарнторн дал понять, что эти обстоятельства известны лорду Сервелльду, но он так ослеплен собственной ненавистью к династии дан-Энриксов, что не намерен оставлять вам жизнь. В конце письма Льюберт просил меня вмешаться. Мне пришлось поторопиться и ускорить мой отъезд, но я об этом не жалею. Я пришел сказать, что теперь вашей жизни ничего не угрожает. Лорд Дарнторн был просто вне себя, но я сказал ему, что у него полные тюрьмы мародеров и воров, и если ему непременно нужно отводить на ком-то душу, пусть займется кем-нибудь из них. А вас ему больше не получить. И кстати. С того дня, как я приехал в крепость, меня буквально преследуют истории о том, как вы сражались с людьми Сервелльда Дарнторна в Серой сотне, и о том, как вы держались на допросах. Разрешите выразить вам свое восхищение... если хотя бы половина этих слухов соответствует истине, то вы - редкий храбрец.