Бросившись к императору, он обнаружил, что Валларикс уронил голову на грудь и потерял сознание.
«А может быть, и умер» - промелькнуло в голове у Ирема, но разбираться было некогда. Он рывком поднял тяжелое тело с пола, пожалев, что вовремя не снял с Валларикса доспех. Не рассчитав усилия, лорд Ирем пошатнулся и чуть было не свалился на пол вместе с раненым, но, к счастью, кто-то из гвардейцев подхватил Вальдера с другой стороны.
- Отсюда можно выбраться на крышу? – прокричал Ирем Саккронису, вместе со всеми отступая по центральному проходу между стеллажами.
- Да, - отозвался кашлявший от дыма архивариус с такой готовностью, что было ясно – он уже подумал о такой возможности. – Но перекрытия могут обрушиться от жара... нам лучше идти в мою обсерваторию. Я покажу дорогу...
- Ведите, - велел Ирем. Голос звучал хрипло от натуги. Нести раненого было бы гораздо проще, не будь Ирем так измотан. «Только бы не потерять сознание, - подумал он. – Не хватало только, чтобы остальным пришлось вытаскивать отсюда нас обоих...»
Пожар разгорался слишком быстро. Ирем чувствовал, что задыхается от дыма, и давно потерял представление о том, куда они идут. В принципе он не так уж плохо знал столичное Книгохранилище, но в пелене густого дыма знакомые залы казались каким-то жутким лабиринтом. Не будь среди них Саккрониса, они бы точно заблудились, но Саккронис, хотя он буквально висел на плече какого-то солдата и надсадно кашлял, без малейших колебаний говорил, куда необходимо поворачивать.
Когда они поднялись в башню, превращенную Саккронисом в свою обсерваторию, дыма вокруг стало поменьше. С открытой площадки, откуда Саккронис наблюдал за звездами, было видно, как клубы черного дыма вырываются из окон, расползаются по близлежащим улицам. Ирем жадно хватал ртом пахнущий гарью, задымленный, но сейчас казавшийся таким прекрасным воздух. Осторожно опустив Валларикса на землю – места на площадке было мало, и люди садились на полу впритиску друг к другу, – Ирем наконец-то смог избавить императора от шлема и, стащив с руки перчатку, отыскал артерию на шее. В первую секунду показалась – ничего, потом он почувствовал слабый, едва различимый пульс.
Саккронис не садился на пол – он стоял, опираясь дрожащими руками о каменный парапет, и тяжело дышал, пытаясь справиться с приступом дурноты. Потом нагнулся еще ниже, и лорд Ирем понял, что Саккрониса тошнит. Рыцарь поспешно встал, придержал старика за плечи, а потом помог иззелена-бледному Саккронису сесть на каменный пол рядом с Вальдером.
- Не понимаю, - потерянно сказал тот, глядя на Ирема запавшими глазами. – Если Олваргу хотелось получить Адель, то как он мог позволить своим людям сжечь Книгохранилище?!
- А как он мог позволить Темному Истоку разнести полгорода, которым он вроде бы собирался править?.. – с сумрачной усмешкой отозвался Ирем. – Думаю, проблема в том, что Олварг давно уже никого... и ничего не в состоянии остановить.
Саккронис на мгновение прикрыл глаза.
- Я понимаю, что нет смысла сожалеть о книгах там, где погибло столько невинных людей, - глухо ответил он. - Но я привык думать, что мы можем не бояться смерти, кроме всего прочего, еще и потому, что лучшее, что было в других людях - в самых разных людях, – всегда остается неизменным...
Голос Саккрониса казался тусклым и надтреснутым, и коадъютор понял, что, сколько бы архивариус не повторял себе того, что сказал Ирему – что сожаления о книгах не имеют смысла в эпицентре наступившей катастрофы, – помочь своему горю этим рассуждением он был не в силах. Ирем тяжело вздохнул и встал, оставив старика наедине с его несчастьем, которое он был бессилен и смягчить, и даже разделить. Вот император - тот бы смог. Валларикс видел в каждой книге душу человека, который ее писал, а Ирем - только полезные (или не очень) мысли, доверенные бумаге.
Гвинны столпились на площади – на таком расстоянии от полыхавшего Книгохранилища, где их не достигал горячий воздух, вырывавшийся из окон, и откровенно веселились, глядя на пожар. Должно быть, думали, что находившиеся внутри враги сгорели заживо. Кто-то из горожан – совсем еще молоденький мастеровой – видимо, совершенно выведенный из себя этой картиной, проорал несколько оскорблений в адрес гвиннов, но довольно быстро обнаружил, что его не слышат, и со злостью сплюнул через парапет.