Каспер хмыкнул. Люси улыбнулась. Антон так и остался с нейтральным лицом.
Настя не стала рассказывать, что её из зала суда увели два подростка-маньяка. Она сбивчиво поблагодарила, ощутив только прилив тепла, потому что эти хорошие люди знали, что она благодарна и что она смертельно устала, и не просили большего выражения. Роан заторопился, и дальнейшие минуты в сознании слились во что-то глухое; Настя не запоминала дорогу до дома, очнулась только стоя под душем, вертя краны. Как оказалось, она даже раздеться забыла. Намокшая одежда липла к телу, пыль путалась с волосами. Живительная влага питала усталые мышцы. Вода смывалась вместе с кровью. Потом — чистая кровать, пахнущая домом.
Место, из которого она ушла, боясь беды, и в которое ее вернули.
Вернули, потому что…
О большем она подумать не успела — сон сморил, помешав мыслям, и Настя с робким счастьем окунулась в видения, отметая всё, что увидела и узнала, напоследок вспомнив только две фигуры — светлую и тёмную, которые почему-то её пощадили…
========== 1 / 6. Птицы взлетают ==========
— 3 июля 2017
На заправке было малолюдно: жители города опасались туч и потому не рисковали отправляться в лес на шашлыки. В некоторых, правда, желание испробовать жареного мяса пересилило, и несколько машин всё же устроились у колонок, лениво отсвечивая солнце.
Дверь магазина плавно отъехала в сторону. Вера прошла наружу, мигом окунувшись в тёплый душный воздух, наполненный летней незримой пылью. Здесь, в разгар дня, девочка упивалась количеством света и потому чувствовала себя необычайно бодрой.
Чего, кстати, нельзя сказать о её напарнике. Тимур, вяло обмахиваясь взятым Верой деревянным веером в лавочке сувениров неподалёку, выглядел совсем несносно. Весь в чёрном, темноволосый и бледный, под солнцем он таял, как настоящая тень, которой почти что являлся. Тяжкое лето. Весна гораздо лучше. Всё-таки странности нужно было подпитываться — либо от окружающей среды, либо от обладателя. Для Тимура всё было хорошо по ночам и в более прохладное время года, а сейчас силы тянулись из него самого, вот и неприятно сказывалось. Правда, напарник не жаловался. Они никогда не жаловались — попросту не умели.
Вера подошла, постукивая босоножками по нагретой трассе. В тени здания заправки было более-менее нормально, так что они пока отдыхали здесь, устроившись на лавочке. Никто не мог взять в толк, откуда она тут, ещё и настолько слепяще светящаяся, будто сотканная из тысяч лучей. Бедным мирянам невдомёк, что всё дело в созидательной способности одной-единственной тринадцатилетней девочки с розовыми глазами и лунными волосами, которая протягивала лимонад в баночке своему мрачному иссохшему спутнику.
Сама Вера присела рядом. Они с Тимуром, объединяясь в целую странность, обладали одинаково зеркальными способностями. Тимур мог забирать тени и придавать им форму, Вера так же поступала со светом. Так что сияющая лавка не ранила Тимура: Вера никогда бы его не ранила.
— Жарища, — пробулькал голос партнёра через апельсиновую газировку.
— Угу. — Вера куснула мороженое. Оно уже угрожало растечься, обляпав новенькое платье, так что девочка поспешно заглатывала леденящую вкусность.
Откуда у двух беспризорников деньги? На них косились с подозрением. Вера выглядела вполне себе так прилично, а вот нахохленный юноша в мантии — нет. Впрочем, наблюдатели не были далеко от истины. Деньги действительно принадлежали изначально не этой парочке путников. Но какая разница? Хочешь жить — умей вертеться. Всё было досконально просто. Суровые законы, по которым партнёры существовали вот уже второй год, не включали в себя запретов: «тени» поступали так, как хотели.
Вера ласково взглянула на друга. Тот покончил с лимонадом и рылся в карманах в поисках шоколадки. Достал её, наконец, подтаявшую, и протянул Вере. Та покачала головой, и Тимур стал разворачивать обертку, рискуя вымазаться так же, как она в мороженом.
— Куда пойдём дальше? — со вздохом спросила Вера. Над ними серел навес над заправкой, так что неба не было видно, иначе она бы взглянула.
— Мы ещё не разобрались с тем ублюдком, — произнес Тимур мрачно. — Надо же, в последний момент вывернулся, сволочь такая…
— Нужен другой план. — Вера стукнула носком босоножки по полу. — Просто проникнуть в здание — плохой способ. Отметаем.
В их небольшой компании, можно сказать, она отвечала за тактику, а Тимур — за исполнение. Ему было проще орудовать странностью, тогда как Вера материализовывала оружие из света с трудом: не хватало концентрации. Друг говорил, что всё дело в возрасте, он-то тренировался больше, так что Вера не унывала. Она строила планы, ориентировала путь и всячески способствовала продвижению их общего плана.
— Он сбежит, куда бы мы ни заявились, — предрёк Тимур. — Видала? Умотал, как рыба в воду. Знает, что мы охотимся.
— Его никто не мог предупредить. Значит… — Вера нахмурилась. Тонкие брови изогнулись светлыми дугами. — Послушай, а возможно ли, что он всё-таки решил действовать?
— Рано ещё, — вскинулся Тимур.
Они узнали, что старые идеи возрождаются, вот и поспешили разобраться со всем. Долго выискивали, пока не нашли, куда запропастился главный враг. И подтверждение теорий привело обоих в состояние подавленного ужаса — того, что двигал ими на первых порах.
— Он знает, что его остановят. — Вера кусала губы. — Он не посмеет…
— Посмел же начать. Вот скотина, доберусь я до него!..
Девочка провела ладонью по лицу. Тревога не покидала её, наоборот, разрастаясь — вместе с дикой, необузданной жаждой удара. Мести. Всё, ради чего они бьются — месть.
Ей внезапно вспомнилась та девушка. Она сидела спиной к ним, когда Тимур взорвал потолок и пробился в зал суда, так что они видели её от поясницы до затылка — бело-чёрная, с взъерошенными каштановыми волосами, обернувшаяся к ним со страхом, смешанным с надеждой. Насте тоже хотелось свободы.
— Настя, как думаешь, бы согласилась помочь?
— Вряд ли. Слаба для убийств. Так зыркала на меня, когда косой резал.
— Но обычные атаки не проходят.
— Мы не просим помощи, забыла?
— У неё — можно, — уверенно сказала Вера, сжимая ладошки в кулачки.
Тимур понял. Его грубое лицо исказилось — так в его вариации выглядела улыбка, и она почему-то всегда Вере нравилась. Юноша легонько, не усердствуя, похлопал напарницу по лопаткам.
— Наверно, ты права, — хмыкнул он. — Но не всё сразу. Прикинь: вламываемся и просим помочь отомстить.
— Отомстить, — эхом повторила Вера, сверкая глазами. — Да. Не всё сразу…
С парковки уезжали машины, блестя боками. Лавка таяла в воздухе, стираясь из памяти и мира. Двоих странных ребят тут больше не было: они уходили прочь. Большая фигура и маленькая, такие единые в движениях, что их сочли бы за общее существо, не будь они раздельными…
*
Согласно приевшейся рекламе, день начинался с кофе. К Йореку это правило было вполне себе применимо: встав и собравшись, он успел только кофе выпить, не отыскав в холодильнике своей одинокой каморки даже заплесневелого куска сыра. Махнув рукой на скудный завтрак и напомнив себе купить на обратной дороге съестного, Йорек уставился на наручные часы, проверил почту на телефоне и бодрым шагом отправился по делам.
Дела были важными, однако в этот раз не касались организации. У Йорека, в конце концов, подаренный Роаном выходной, можно и прогуляться. Но нет: вот он, топает по улицам, ориентируясь в картах Google и пытаясь не свернуть с правильного пути.
Ему пришлось попыхтеть. Йорек знал весь город, однако маршрут лежал через новый квартал, в котором времени на привыкание ещё не было, да и вообще нужно было уверенно двигаться к цели. Йорек спешил за город. Йореку нужно было кое-что узнать.
Роан, да и Каспер, наверняка знали дорогу, но просить их юноша не стал. Сейчас это только его расследование. Если окажется, что шаман зря напустил туману, пусть от ошибки страдает только Йорек, не втянув в дымное дельце остальных. Всё-таки девочка уже в порядке, её выцарапали, и никто (за исключением Роана, но кто этого бессмертного считает?) не пострадал.