— Его охранников нашли? — спросил Конрад.
— Ищут, — коротко ответил Рой.
Действительно, странная ситуация. Не охраннички ли стукнули по голове хозяина? Но тогда почему не взяли перстень и цепь? В портовой шумной Элане, говорят, полно скупщиков краденого. Сними гильдейскую бляху с золотой цепи — цепь станет безликой, похожей на сотни других таких же, а стоимость у нее ого-го. С перстнем тоже можно поступить просто: вынув камень, сплющить молотком оправу. В цене вещь потеряет, зато никто не опознает ее.
— Непонятного хватает, — пробормотал Конрад, подводя итог размышлениям.
Бэрстоку тоже очень не нравилось положение вещей. Хоть бы побыстрее нашли этих охранников и допросили, думал он, а то по поселкам поползли нехорошие слухи, и в столице люди князя никак не научатся держать языки за зубами. Убийство, говорят. Убили и ограбили. Рой работал общинным стражником двадцать лет, бывало, сталкивался и с необычным. Не похоже это на убийство ради денег, и чем больше загадочного обнаруживалось, тем больше Рой убеждался — дело тонкое.
— Лошадь его вправду растащила, — сказал вдруг Конрад, — она разнесла бричку.
— Думаешь? — оторвался от своих мыслей Рой.
— Я вспомнил, — медленно проговорил лесник, — в обломках не валялись оглобли.
Остановив гнедого, стражник крепко задумался. Похоже, Конрад прав: взбесившаяся лошадь разбила бричку о деревья, вырвала с мясом оглобли и пустилась без груза, не разбирая дороги. Что же так напугало лошадь? Или кто?
— Да, — пробормотал Рэй. — Эх, если бы ты его раньше нашел, пока дожди не прошли! Многое можно было бы узнать по следам.
Кивнув, Конрад заставил лошадь идти быстрее, Рой тоже поторопил коня, дальше они ехали в молчании, каждый думал о погибшем.
Лес постепенно поредел, затем сменился полями, на дороге все чаще попадались повозки, всадники, пешеходы, а скоро лесник со стражником выехали на оживленный тракт и повернули к Айбору.
Носящий гордое имя столицы Айбор оставался, как и век, и два назад деревянным городом без укреплений. Маленькая столица небогатого княжества, не чета крупным портовым городам вроде Эланы или Скалера, могла похвастаться лишь четырьмя богато украшенными зданиями: храм, Академия, княжеские палаты и ратуша. В ратушу и направились Рой с Конрадом.
Рой перекинулся словами с охраной, один из лучников, стоящих у ворот ратуши, забрал лошадь Конрада, другой вызвался проводить лесника к дознавателю. Хлопнув приятеля по плечу, Рой уехал.
Лесник начал волноваться, следуя за быстро идущим солдатом. О службе дознавателей ходили разные слухи, общаться с ними по доброй воле желающих не находилось. Попадающиеся навстречу солидные горожане, покосившись на вооруженного лучника и лесника в форменном зеленом кафтане, сторонились их, будто зачумленных. Я же не под арестом, в смятении подумал Конрад, почему они шарахаются?
Конрад ожидал спуска в подвал, однако им, напротив, пришлось подняться по лестнице на два этажа и пройти в конец коридора, где провожатый открыл дверь и, просунув внутрь голову, доложил:
— Лесник Хелмир к господину дознавателю.
— Пусть войдет, — услышал Конрад и прошел в кабинет. Лучник следом не пошел, прикрыл дверь за спиной лесника.
Господин дознаватель, пожилой, с длинной белой бородой, имел вид степенный и благообразный, как поначалу показалось Конраду. Его темно-синяя одежда не выделялась на фоне обивки стен такого же цвета. Приветливо поздоровавшись, он кивнул Конраду на мягкий стул около низкого столика со стопкой бумаги и чернильницей.
Лесник сел, не зная чего ожидать.
— Конрад Хелмир? Так-так, — покивал дознаватель. — Тело Клорри вы нашли? — интонацией он выделил слово "вы".
— Я, — ответил Конрад.
— Вы грамотный? — Конрад не успел ответить, как дознаватель искренне рассмеялся. — Что ж это я? Вы ведь учились в Академии, как мне доложили… очень хорошо, да, это очень хорошо. Итак, берите бумагу, перо и изложите по возможности связно как, когда, при каких обстоятельствах вы нашли тело.
Своими словами дознаватель дал понять, что успел навести справки о Конраде Хелмире, однако сам не представился. Да и зачем? Алистера Меррика знали и в княжестве, и за его пределами.
Конрад мрачно посмотрел на предложенную бумагу. За время, прошедшее с бесславного окончания учебы, он брал перо лишь чтобы расписаться в получении жалованья. Гораздо чаще в его руках бывали ручки топора и молотка, черенки лопаты, вил, грабель и косы, поводья и ложе арбалета.
— Ошибок будет много, — предупредил Конрад, откидывая крышку чернильницы, — к тому же почерк у меня не каллиграфический.